Санки

Я стал думать, кто бы это мог быть, перебирая в голове образы знакомых людей. Физрук? Нет, он слишком глуп, чтобы управлять столь всемогущим процессом. Может, завуч? Вряд ли, у нее и без того полно дел, она вечно бегает выпучив глаза как рак, решая внезапно возникшие проблемы. Директриса? Ее мало интересуют школьные дела, она всегда занята своими и ничуть не интересуется нашими. Может, прелестная Муза, что указала мне на ключи? Но тогда ее действия совершенно нелогичны.

В школьном архиве есть личные дела на всех учителей, нужно залезть туда и изучить каждого, что-нибудь я наверняка найду, осталось только дождаться подходящего момента.

Вечер был спокойным, пока в дверь не постучали, ну неужели опять она? Я отложил в сторону раскрытый учебник и выглянул из комнаты на половину туловища.

– Здравствуй! – сказала психолог, поправляя примятую под шапкой прическу. От нее веяло уличной свежестью с легкими нотками уже выветрившихся духов. – Сегодня мы пообщаемся? – спросила она.

– Если вы пообещаете отстать после этого, то да, – ответил я.

– А если нет? – поинтересовалась женщина, присаживаясь на стул.

– Если нет, то я, пожалуй, продолжу делать уроки, вы же не хотите стать причиной моей завтрашней двойки за несделанное домашнее задание?

– Хитрый какой, – улыбнулась она, – я не задержусь надолго, времени на уроки у тебя останется предостаточно.

Я сел напротив и, уставившись на нее стеклянным взглядом, произнес практически не шевеля губами:

– Слушаю.

– Что у тебя с рукой? – тут же спросила она, бросив небрежный взгляд на бинт.

Нужно, конечно, было спрятать его, чтобы не возникало подобных вопросов, не догадался я заранее.

– Ударился в школе, бинт наложила медсестра, чтобы рука меньше двигалась.

Она наклонила голову вбок и взялась за кончик ручки зубами.

– Обычно в таких случаях накладывают шину, а не бинт. А еще, судя по узлу, ты все же наложил ее сам, это так? – она опустила голову в свою тетрадь и сделала первую на сегодня запись.

«Ну прям провидица какая-то», – разозлился я.

– Вы пришли поговорить о моей руке? – возмущенно поинтересовался я, пытаясь выиграть время.

– Я пришла поговорить о тебе в целом и о твоих проблемах, но отдельные части твоего тела, вызывающие у меня подозрения, мы также можем обсуждать отдельно.

– Подозрения? Какого плана, а точнее, подозрения в чем? – я занервничал, это стало видно – подмышки, лоб и руки неприятно вспотели.

– Будь добр, сними, пожалуйста, бинт, я осмотрю твою руку и наложу тебе более правильную повязку, необходимую при ушибе кисти, – она говорила очень официально, будто нас записывали на диктофон.