Дженнифер Морг

Она косится на мою книгу – биографию молодого повесы, который стал офицером разведки, потом журналистом, а потом – автором шпионских детективов.

– Что? – качаю головой. – Я думал…

– Да, все так стройно, что можно нарисовать схему. Но сюжет не детерминирован, Боб. Бондиана предлагает разные способы привести историю к логическому завершению, в котором мистер Секретный Агент и его Девушка обнимаются в спасательной шлюпке, или шикарном номере для новобрачных, или еще где-то. И разные образы злодея. Биллингтон не слишком внимательно изучил вопрос: он предположил, что на удочку попадется архетип Героя собственной персоной.

– Но! – Я щелкаю пальцами и пытаюсь собрать мысли в кучку. – Ты. Я. Он получил меня, но я же был ненастоящий Бонд, верно? Я был приманкой.

– Так бывает, – кивает Мо. – Если любовный интерес героя оказывается в плену на яхте злодея, тогда за ней приходит герой. Или за ним. Идея (кажется, это придумал Энглтон) заключалась в том, чтобы использовать Хорошую Девушку Бонда в качестве приманки, нарядив ее в смокинг и выдав кобуру с пистолетом. А потом придумать, как использовать Черную комнату, чтобы одурачить Биллингтона.

– Рамона. Она знала, что я думаю, что это я главный агент, поэтому, естественно, заключила, что я и есть главный агент.

– Верно. И это помогло нам установить утечку в собственной сети, потому что как иначе Биллингтон так быстро о тебе узнал? И это оказался Джек. Последний из гнусных выпускников частной школы, которого отослали туда, где от него не будет вреда… И он приноровился продавать разведданные на сторону, как он думал, другому разочарованному аутсайдеру.

– Ух.

Я вдруг вспоминаю электродинамическую установку, которую Гриффин соорудил на конспиративной квартире, и гадаю, что еще он мог перехватывать с ее помощью, сидя посреди Карибского бассейна без всякого наблюдения сверху.

Мо замолкает. Я понимаю, что она чего-то ждет. У меня язык присох к нёбу: есть вопросы, которые хочется задать, но лучше не спрашивать, если не уверен, что готов услышать ответ.

– И тебе понравилось… быть Бондом? – выдавливаю я из себя наконец.

– Мне? – приподнимает бровь Мо. – Черт. А тебе?

– Но я же не был…

– Но ты думал, что ты Бонд.

– Нет! – В самом этом вопросе больше смысла, чем мне хочется понимать. – Я ненавижу высшее общество, не курю, не люблю, когда меня бьют, связывают или пытают, не люблю драться, а ловелас из меня никакой. – Я сглатываю. – А ты?

– Ну… – задумчиво тянет она. – Ловелас из меня тоже никакой. – Ее щека вздрагивает. – В этом дело, Боб? Ты вообразил, что я тебе изменяю?

– Я не… – откашливаюсь. – Я не очень понимал, что к чему.

– Нам нужно об этом поговорить. Честно и прямо. Да?

Киваю. Что я еще могу сделать?

– Я ни с кем в постель не прыгнула, – поспешно говорит она. – Тебе от этого легче?