Зинаида кивнула в знак того, что понимает.
— Там был художник Юра Синицын, он был с мольбертом и рисовал деревья. Я его тоже сфотографировала. Потом к берегу подплыла лодка, и из неё вылез красивый мужчина.
— Высокий или низкий, толстый или худой? — спросила жестами хозяйка.
Динка состроила гримасу, затем показала рост.
— Невысокий, нетолстый — красивый! — ещё раз пояснила она.
Дальше она «рассказала», будто художник требовал у мужчины деньги, а тот ему сказал, что с собой таких сумм не носит, и велел зайти к нему в обед. Ещё мужчина смеялся над Юрием, говорил, что это Синицын должен ему платить за то, что он ему жизнь устроил…
— Может, пошутил? — насторожённо сказала Зина.
— Нет, не шутил, по лицу видно.
— Они тебя заметили?
— Нет, я стояла в камышах. Из воды снимала берег и сосны.
— Отцу расскажем?
— Ты расскажи.
Перед сном Зина снабдила Динку чистым полотенцем и отправила в ванную.
В дверь постучали. Это было странно, так как Миша имел свои ключи, а гостей — тем более в такое позднее время — она не ждала.
Зинка включила свет на террасе и увидела стоящего за стеклянной дверью Цветова. Поспешно открыла…
— Вот, вы блузку забыли. — Он протянул ей свёрток.
— Майка не моя, а Идочки, но я завтра ей передам. — Женщина улыбнулась. — Может, зайдёте чаю попить?
Он мельком взглянул на часы и переступил порог дома.
— Вы не одна? — спросил Святослав, сидя за столом и прислушиваясь к звукам льющейся в ванной воды.
— Нет, я с Динкой, это дочь Михаила, так сказать, моя падчерица. — Зина улыбнулась. — Собираемся пожениться…