— У тебя, Степан, талант, даренный от бога! — сказал ему как-то главный мастер Иван Иванович, жуя усы. — И нет у нас в училище другого молодца, который бы мог с тобой потягаться. Да и по губернии не много сыщется краснодеревцев, которые бы доходили в нашем деле до такой тонкости. Я так кумекаю, Степан, что тебе надо плюнуть на училище с его восьмирублевой стипендией и ехать прямо в Санкт-Петербург. Там ты будешь деньги лопатой грести.
— А зачем мне деньги?
— Эх ты, голова садовая! Да с деньгами можно весь свет пройти!
— А мне дядя говорил, что с топором весь свет пройдешь.
— Ладно, как знаешь, так и поступай, а только мне больше тебя учить нечему.
— Спасибо, Иван Иванович, я подумаю… С другими науками у меня дела плохи.
— Всего не выучишь, мил-человек. Надо одному богу молиться…
Степан и сам не раз задумывался о своей судьбе. «Пожалуй, верно, зря я буду тут киснуть еще три года. Учителя или агронома все равно из меня не выйдет. А прожить и столяром можно. Еще больше пользы принесу. Быть рабочим — самое милое дело. Вон сейчас по всей России какие постройки возводят! Рабочий человек становится главной силой. И на собраниях студенты призывают — крепить дружбу с рабочими. А я люблю свое дело. Оно горит у меня в руках. Чего же бежать от своей судьбы? Правда, в России тяжело живется нашему брату. Кабы за границу податься — другое бы дело…»
Мысль о поездке за границу занимала не одного Степана. На собраниях много говорили о несравнимо лучшем положении рабочих в Англии, Германии, Америке. Они и зарабатывают-де больше и живут лучше. Могут объединяться в профсоюзы и даже жить коммунами, как описывал Чернышевский
Как-то после собрания у Трощанского, когда почти до полуночи спорили о производственных коммунах, Степана догнал Николай Амосов, рыжеватый, веснушчатый парень, с которым Степан последнее время дружил, ценя в нем спокойствие и мудрость.
— А что, Степан, не поехать ли нам в Америку? А? Создали бы там коммуну и стали жить припеваючи. Ты мастак по слесарному делу, я — по кожевенному. Взяли бы еще кое-кого с собой. Как?
— Не знаю…
— А ты подумай. Там можно развернуться. А если не понравится — зашибем деньгу и вернемся в Россию. Где наша не пропадала, а?
— Ладно, подумаю. А ты готов?
— Я хоть завтра. Только не знаю, где деньги взять на дорогу?
— Можно заработать, если взяться артелью, как мой дядя. За лето, пожалуй, наскребли бы.
— Думай, Степан. Дело заманчивое. Я к тебе загляну, или на собрании встретимся. Понимаешь — Америка! Ради того чтобы взглянуть на нее, — и то следует поехать.
2
Весна нахлынула неожиданно, бурно, как часто бывает на Севере. Солнце запалило отчаянно. Побежали ручьи, взбухла река и начала грохотать, стрелять, как из пушки, крушить, ломать аршинный лед.
Город, утопавший в тополях и березах, с утра оглашался грачиным граем, детскими голосами, журчаньем кативших с гор ручьев.
ebooksa