ГЛАВА 36. СОН БЕРСЕРКА
Может быть, так и нужно, чтобы старые товарищи так легко и так просто опускались в могилу.
В Вятке царила обычная перед спешной эвакуацией суматоха. Комиссары жгли компромат, примеряли женское платье и клеили фальшивые бороды, чтоб без следа раствориться в гуще народной. Будённый погиб, Сталин исчез, Дзержинский по слухам сбежал за бугор… Разложившаяся красная армия мародёрствовала по округе и пила горькую. Казалось, всё кончено — отвоевались…
Внезапно в кабинет председателя губсовдепа влетел расхристанный лысый человечек в бурке с горящими глазами, размахивая телеграфной лентой:
— Сталин выбил врага из Немы. Готовьте контрнаступление!
— У вас белая горячка, Поскрёбышев? — хмуро осведомился Дрелевский, зашивая в подол крестьянской чуйки столбики червонцев из сейфа.
— Читайте сами, — лысый протянул телеграмму.
«Бронепоезд «Кратким курсом» массированным огнём обратил банды Колчака в бегство… Панике врага способствовала психическая атака товарища Дерендяева… Приказываю развить успех… Есть мнение именем Дерендяева назвать улицу. Подпись — Сталин», — выпучив красивые бараньи глаза, принялся разбирать буквы комиссар.
— Командный состав и партактив ко мне! — крикнул он, сорвав телефонную трубку.
Магия имени сработала — всё пришло в движение и стало меняться на глазах. Паровозы зашипели, окутывая строящиеся колонны клубами пара. Пьяные лица бойцов разгорались на осеннем ветру кумачом пролетарского гнева. Образовав на вокзальной площади цепочку с вёдрами, комсомолки принялись заливать горючее в бензобаки гигантского цеппелина. К вечеру головной эшелон был уже сформирован и отправлен на восток.
Первым в Нему влетел на рысях Отдельный имени годовщины Октябрьского пленума эскадрон красных казаков под управлением Хаима Белькевича. Центральная улица зияла воронками на месте разрушенных домов. Обыватели попрятались в ожидании репрессий. Постреляв по окнам для устрашения, кавалеристы ускакали в сторону Рябиновки, над которой уже реяла на фоне блёклой зари свинцовая туша цеппелина. Штаб Сталина был оборудован в салоне бронепоезда, но вождь никого не принимал — работал с документами. Подробности чудесного изгнания колчаковцев удалось собрать по крупицам у местного населения — единственный участник событий, писарь Бабель, ходил с замысловатым видом и помалкивал, имея, очевидно, на сей счёт особые указания.
Легенда гласила, что Сталин, побывав на том свете, вернулся на землю вершить Страшный суд, заручившись полномочиями на Самом Верху. В подтверждение чему многие видели в небе огненный столп, из которого неслась вслед убегающим белогвардейцам матерная брань и летели предметы утвари…
Реальные события в ночь великого перелома развивались по иному сценарию: первым, кто встретил Сталина, спустившегося на насыпь из паровозной будки, был Исаак Бабель. Он и представил вождю своих новых товарищей — скоморохов и примкнувшего к ним Ефима Генералова.
После короткого собеседования сельский атеист был послан за подмогой, и вскоре явился с группой угрюмых оборванцев явно пролетарского происхождения. Это были прятавшиеся в овине дезертиры-будённовцы. Они приветствовали вождя восторженными возгласами и пением «Интернационала».
Теперь нужно было спешить, пока белые не прочухались. Наскоро сформировав орудийные и пулемётные расчёты, Сталин лично развёл бойцов по позициям. Из развороченной башни главного калибра выволокли на траву контуженного полковника Галицына. Из пулемётной рубки вывели под руки Катю. (Её обнаружили спящей в обнимку с ещё тёплым от стрельбы кожухом «максима»). Рассеянно пожав ей на прощание руку, Иосиф Виссарионович занял привычное место машиниста, и громада бронепоезда тронулась в направлении Немы, быстро набирая ход.
Катя, склонясь над бесчувственным князем, расстегнула ему воротник и попыталась нащупать пульс. Вроде бы жив… В это время за спиной послышался хруст гравия под сапогами. Она обернулась и, вздрогнув, замерла — двое подошедших мужчин в форме белых офицеров презрительно глядели на неё сверху. У одного вместо левой руки торчала замотанная кровавой тряпкой культя. В правой он сжимал револьвер… Лицо белогвардейца показалось Кате до странности похожим чертами на Галицына.
— Опоздали, ваше сиятельство, — произнёс обрюзглый подполковник, глядя вслед удаляющемуся бронепоезду. — Нужно уходить, сейчас там будет жарко.
В подтверждение его слов нестройный залп разорвал ночь. Снаряды с воем понеслись к Неме, расцветив горизонт огненными султанами взрывов. Вся операция напоминала избиение младенцев — ничего не подозревающий гарнизон был уничтожен прямой наводкой во сне в течение нескольких минут. Оставшиеся в живых бежали кто куда, многие в обгаженном белье. В довершение ужаса от тендера бронепоезда взвился к небу огненный смерч, в котором хохотал и корчил рожи переевший накануне мухоморов Дерендяй. Нехитрый голографический трюк окончательно сломил психику колчаковцев, и даже видавший виды Свинтидзе размашисто перекрестился на знамение.
— Дострелите эту красную падаль, Галицын, и идёмте. Игра проиграна. Сударыня, отодвиньтесь в сторону — мы с женщинами не воюем.
Услышав свою фамилию, контуженный Андрей Григорьевич очнулся и открыл глаза. Последнее, что он увидел — это перекошенное злобой лицо родного прадеда со старинной фотографии — и чёрный зрачок револьвера, полыхнувший огнём. Пуля пробила грудь навылет, и полковник потерял сознание от болевого шока. Катя в ужасе смотрела на две фигуры, удаляющиеся на восток в зареве горящей Немы.
ebooksa