- И что ты докладывал?
- Та чого я о вас знал?.. Хто бывал тут, чого привезли, о чем балакали...
- Кто они? Фамилии, имена?
- Та хиба ж мини це нужно... Одного, кажись, Мыкола Семенович. Хвамилия - Дарануце... А нидилю назад вон ту бандуру привезли. Наказали, як появитесь туточки, зараз сообщить.
- И что ты им передал?
- Скилько вас... Что приихали отдохнуть денька на три... Они и улетели.
Желваки на крупных челюстях Петрунеску негодующе заходили, губы стиснулись в нитку.
- Забыл, собачий сын, кто тебя из тюрьмы вытащил, сколько за тебя заплатил?..
- Не забыл, Иона Георгиевич, - заскулил управляющий. - Я слова плохого о вас не сказал им... Я ж... шо я мог робить..
- Что с ним разговаривать. Дайте сне его, - попросил стоявший у двери Руссу.
Петрунеску подумал.
В это время к дому подкатил желтый "жигуленок". Из него выскочил лейтенант и торопливо направился к крыльцу. Все повернулись к двери. Лейтенант вошел без стука, козырнул по военному.
- Иона Георгиевич, русские совместно с нашей полицией блокировали эту дорогу. Бронетранспортер и два грузовика с солдатами стоят на перекрестке.
Петрунеску встал.
- Пес поганый, - глянул с презрением на управляющего. - Повесьте его вниз головой на чердаке, откуда он вел передачу.
Молодцы подхватили его под руки и поволокли к выходу. Не успела закрыться за ними дверь, как в комнату влетела жена управляющего, упала в ноги Хозяину. Размазывая по щекам слезы, стала молить о пощаде.
Иона Георгиевич кивнул Руссу.
- Убери.
- Я её успокою, - с усмешкой пообещал тот и потащил упирающуюся женщину на улицу.
Нас в комнате осталось трое. Петрунеску попросил лейтенанта уточнить, где остановился бронетранспортер, сколько солдат и полицейских прибыло на машинах. Тот достал карту и указал на ней на точку.