— Могли бы и просто водителя прислать.
— Не мог: шеф и это предусмотрел!
— Неужели так прямо и сказал?
— Даже добавил: «Встретишь лично!». И слава Богу! — воскликнул полковник. — Благодаря мне вы не замерзнете! А то словно на юг приехали: декабрь на дворе, а вы в одних плащиках! Генерал как в воду глядел: захвати, говорит, им пальто, чтоб не замерзли.
— Ну и Порфирий Сергеевич! — покачал головой Воронов. — Неужели так холодно?
— Двадцать два градуса мороза, да еще и ветер!
— Ну, с ветрами мы и в Нью-Йорке натерпелись! — Воронов зябко передернул плечами, подмигнул Лане и тут же воскликнул: — Ой, прошу прощения! Товарищ полковник, разрешите представить вам мою жену!
— Лана! — Она протянула полковнику руку, и тот с удовольствием пожал ее.
— Полковник Рокотов, Михаил Никифорович! Как же, как же, наслышан об этой красавице!
— Спасибо за комплимент! Мне о вас тоже Андрюша рассказывал.
— Надеюсь, не очень часто проходился «по матушке»?
— Ну что вы, Михаил Никифорович! Только самое хорошее!
— И на том спасибо! А где же ваш багаж? — удивленно спросил полковник, заметив, что у Воронова лишь небольшой чемоданчик, а Лана держит в руках спортивную сумку.
— А это и есть наш багаж! — усмехнулся Воронов.
— Да, впервые вижу русского человека, возвращающегося из-за границы почти налегке!
— Благодаря Порфирию Сергеевичу!
— Как? — не понял полковник.
— Факс, полученный за подписью Порфирия Сергеевича, звучал так: «Срочно вылетай в Москву!» А срочно — это значит немедленно. Во всяком случае, меня так учили и родители, и командиры. Мы взяли билеты да и вылетели! А вещи адмирал обещал переслать контейнером…
— Контейнером? Ну, слава Богу! — облегченно улыбнулся полковник. — Тогда все в порядке. Ладно, пошли в машину!
На улице дул пронизывающий ветер. Они устремились к черной «Волге», мгновенно продрогнув. Однако полковник приостановил Воронова за рукав, повернулся к Лане и смущенно сказал: