Чего же они так боятся? Не содержат же они в своих кельях притоны! Мне это очень не нравится.
– Монахи в париках с наклеенными бородами. И что, игумен тоже фальшивый? – удивилась Настя, разглядывая парики.
– Навряд ли, среди стада всегда найдется паршивая овца. Только кто из них ряженые, а кто истинные – узнать непросто.
– А мне кажется, что очень просто.
– Дергать каждого за бороду?
– Нет, можно проще. Парики сделаны из натуральных волос безукоризненно, а любой уважающий себя мастер всегда ставит клеймо на своем изделии. Фирменный лейбл. Вот он.
Настя вывернула парик наизнанку и показала пришитый к сетке кожаный кругляшок размером с пятидесятикопеечную монету.
– Тут веточка с листочками и вензель из трех букв «ДМК», очевидно, инициалы. Но они посажены одна на другую, и какую читать первой, я не знаю.
Фамилия, имя, отчество. Фамилия может начинаться на любую букву. Вот и гадай…
– Гадать не надо. Не так много в Москве мастеров, изготавливающих парики.
По пальцам пересчитать можно. И работа у них ручная, штучная. Если такой мастер получил заказ на десяток париков, то он этот день запомнит на всю жизнь. Каждый такой паричок стоит не меньше трехсот-пятисот долларов, а то и дороже.
– И с чего мы начнем?
– Сначала получим сопроводительное письмо на вокзале, а потом найдем фирму, где делают шиньоны, косы и парики, там должны знать кустарей-одиночек, а может быть, и сами делали. В крайнем случае обратимся на киностудию. Мне там уже делали однажды паричок. Короче говоря, найдем. Главное – искать, а не гадать на пивной пене.
Они сложили свои пожитки в сумку и вышли на улицу, где их поджидал «БМВ».
– Ты обратил внимание на татуировки, которые Женька снял отдельно?
– Да.
– А у Митрофана такая же на плече. Ты видел?
– Знаю-знаю, и еще кое у кого видел. У тех ребят, что за тобой охотились.
Но сейчас нам не об этом думать надо. Пусть над этим ломает голову Марецкий.
Глава IV