– Кто “он”?
– Ты говорил с компьютером.
– Ну и?
– А ты и не понял этого, ведь так?
– Не понял, – уже зарычал Винни. – И будет лучше, если ты вообще забудешь про все это. Никакого разговора ты не слышала, ничего о нем ты не помнишь, и никому о нем не скажешь, ясно тебе? Даже матери. Вернее, ей – особенно. Поняла?
– Я уже не ребенок, папа.
– Пока ты сходишь с ума по монстру с острыми ушами и зеленой шкурой, ты – самое настоящее малое дитя, Вик.
Вики хихикнула.
– Как скажешь, папа. – Трубка опустилась на рычаг.
Винни Энгус улыбнулся помимо воли, представив свою дочь – пышнотелую длинноногую девицу в обтягивающих джинсах, играющую в куклы из Звездной экспедиции. Он-то подозревал, что она давно уже переросла все это и играла в них только, чтобы ему досадить. А что? Взрослая дочь способна и на более странные штуки.
Закончив чистить ружье, Винни дождался, пока из кухни уйдет жена и приготовил себе два больших сэндвича с сыром и пикулями. Упаковав их в пакет и сунув в сумку вместе с четырьмя банками содовой, он повесил у двери свою черную с красным шерстяную охотничью шапку и ровно в десять лег спать.
Будильник зазвонил в три пятьдесят восемь утра. Жена неистово храпела, пока Винни прихлопнул ладонью кнопку и быстро и бесшумно вскочил с кровати. Поспешно оделся, собрал свое снаряжение, спустился по лестнице вниз, мимо комнаты Ребекки, кладовой, комнаты Виктории, взял в кухне сумку с едой, сошел по ступеням крыльца, открыл гараж, завел ненавистный “Монте-Карло” – и отправился на свою последнюю охоту, с которой ему не суждено было вернуться назад.
Паркер Морган, пожилой архитектор, давно достигший пенсионного возраста, выгуливал своего пса – пожилую, давно достигшую пенсионного возраста гончую, в густом подлеске недалеко от своего дома.
Паркеру Моргану нравились зимние деревья, нравилось рассматривать их хрупкие силуэты в ясном морозном воздухе. Отломив от лежавшего на земле сухого сука длинную ветку, он изо всей силы швырнул ее подальше вперед.
Собака деловито затрусила за палкой и, поднявшись на небольшой холм, пропала из глаз. Паркер Морган следил, как тает в воздухе облачко его дыхания; вскоре пес вернулся, неся в зубах брошенную хозяином ветку и луская в воздух два столбика двуокиси углерода из раздутых в беге ноздрей.
Морган наклонился, и собака, опершись лапами о колено хозяина, ждала, когда он заберет у нее ветку и снова кинет вперед. Морган забрал палку, выпрямился – и застыл, в недоумении глядя на свою ногу.
На штанине у колена были видны отчетливо два ярко-красных отпечатка собачьих лап. Взглянув на дрожавшего от нетерпения пса, Морган увидел, что все четыре лапы его были ярко-красными; однако, осмотрев собаку, он не обнаружил никаких повреждений или ран.
– А ну-ка, малыш, покажи, где лежала палка.
Он быстро пошел вверх по склону холма, сопровождаемый весело прыгавшей вокруг него гончей.
Когда на мерзлой земле перед ним появилась темная оттаявшая проплешина, Морган остановился. Наклонившись, он коснулся земли; пальцы окрасились ярко-красным. Он понюхал пальцы, затем лизнул их в последней слабой надежде, что на языке останется вкус раздавленных лесных ягод.
ebooksa