Черная кровь,

— Вы ее знали?

— Не. Белые редко выходят из дому. Только в безбожные часы.

— Безбожные часы? Это когда? — удивился Римо.

— Девять утра, — пояснила женщина.

— А вы не знаете, чей это район? Какой банды? Может, они знают больше. Я хорошо плачу.

— Хочешь знать, кто убил, белый мальчик?

— Именно этого я и хочу.

— "Лорды".

— Вы точно знаете?

— Все знают. «Лорды», это их улица. Они хозяева. Их участок. И тебя убьют, белый мальчик. Лучше зайди в дом. И твой смешной желтый приятель тоже.

Римо снова поднял деньги и на этот раз позволил женщине схватить их.

Но свой конец бумажек он не отпускал.

— А почему вы можете высовываться из окна, не боясь держать его открытым, и все такое? — спросил он.

— Я черная.

— Нет, — возразил Римо. — Шпану это не остановит. Они убивают любого, кто слабее их, и цвет кожи вас не спасет.

— Я черная, и я разнесу башку любому, — заявила женщина и достала из-под подоконника обрез охотничьего ружья. — Вот мой спаситель. Четыре года назад я одному отстрелила яйца. Валялся вон там на тротуаре и выл. А потом я еще плеснула ему в глаза щелока.

— Чего? — Римо не верил своим ушам.

— Кипящего. Лучшее средство. У меня все время горшок на плите. А белые — только посмотри на них! Не ведут себя так, как уважаемые люди. Я черная. Я говорю, как говорят на улице. Отстрелила яйца и — щелок в рожу, и с тех пор живу спокойно. А ты и твой смешной дружок — лучше зайдите на ночь. А то будешь сам, как тот белый, которого ты убил. Тут больше белых не осталось, как раньше. Нет, сэр.

— Спасибо, бабуля, но я рискну. Итак, «Лорды», вы говорите?

— "Саксонские Лорды".