Вторжение по сценарию,

Чиун принял из рук редактора стопку журналов, незаметно подсунув под них и конверт с поддельными вырезками Смита.

– Я внимательнейшим образом их изучу, – пообещал Мастер Синанджу.

– Договорились, – кивнул Дональд МакДэвид, и потянулся за чашкой с кофе. Сделав глоток он выругался: «Совсем остыл!», и переключился на «Доктора Пеппера», но оказалось, что тот успел выдохнуться. Откинувшись на спинку кресла, МакДональд прокричал в дверь:

– Эдди! Принеси-ка мне молока.

– Вам вредно пить молоко, – сообщил Чиун. – Оно сужает кровяные сосуды.

– Ничего, до первого инфаркта можно не дергаться, – махнул рукой МакДональд. – И последнее. Все права принадлежат нам.

– Пожалуйста, – отозвался Чиун, добавив, – Охотно уступаю свое право голоса на условиях «доллар за слово».

Взяв принесенный помощником стакан молока, Дональд МакДэвид оглушительно расхохотался, и, в порядке эксперимента, отхлебнул оттуда.

Скорчив мину, он взял стоявшую за телефонным аппаратом солонку, и, к вящему ужасу Чиуна, от души посолил молоко, а затем залпом выпил все до последней капли.

– Первый материал должен оказаться у меня через две недели, – сказал редактор, вытирая капельки молока со щетины.

– Если вас здесь не будет, кто следующий на очереди? – поинтересовался Чиун.

Выйдя на улицу, Чиун остановил такси, и попросил отвезти его в аэропорт Ла-Гардия, где и рассчитался с водителем, набрав всю сумму мелкой монетой.

– Как, а чаевые? – взревел шофер.

– Спасибо, что напомнили, – поблагодарил Чиун, вручая ему стопку журналов. – «Мертвая хватка»! – крикнул ему вслед шофер. – Да на черта мне это нужно?

– Изучите эти издания, проникнитесь скрытой в них мудростью. Тогда, возможно, и вы достигнете того возвышенного состояния души, когда вам будут платить по доллару за каждое слово.

Глава 9

Джиро Исудзу был чрезвычайно расстроен.

– Я приношу глубочайшие извинения, – сказал он, опустив глаза и поклонившись чуть ли не до самой земли. Поднимался ветер, и песчинки вертелись в нем хороводом, залетая всюду, куда только было можно. Римо захотелось узнать, пытался ли японец изобразить своим поклоном смирение, или же это он просто хотел защититься от летящего ему в лицо песка. Вся эта сцена происходило неподалеку от раскинувшейся лагерем киносъемочной бригады.

– Они вели себя, как будто дорога принадлежала им одним, – возбужденно рассказывала Шерил.

– Японские статисты не говорить по-английски, – сказал Исудзу. – Я обещаю сделать им строгий выговор.