Большая стрелка

— Ты псих. Ты просто психический.

— Я отойду на расстояние, так что можешь успеть, — Гурьянов сделал два шага назад.

— Ха, — бандит провел дрожащей ладонью по рукоятке пистолета. — Рэмбо, да?

— Рэмбо — просто жалкий уродец. Он сдох бы за час там, где мы спокойно работали.

— Я тебя пристрелю, а тот бык меня замочит.

— Не замочит, — Гурьянов взял рацию. — Влад. Если его возьмет отпустишь.

— Никита! — донеслось из рации, но он уже отложил ее сторону.

— Крутой, — «замшевый» расслабился.

Гурьянов видел, что этот человек тренирован. И знал толк в действиях в сложной обстановке. И сейчас он заговаривал зубы. И полковник прекрасно знал, когда он рванется.

«Замшевый» рванулся к пистолету. Гурьянов кинулся ему навстречу.

Парень отклонился в сторону, махнув рукой, будто ударяя, но он просто отвлекал внимание, а другой рукой сграбастал пистолет.

Полковник заработал в боевом режиме. Поставил блок.

Вышел на линию атаки… Стук падающего пистолета. Хруст I ломающихся костей… Довершающий удар. Все, сделано…

Влад ворвался в подвал:

— Никита, ты взбесился?

— Ты знаешь, Влад, ведь это моя война, — устало произнес Гурьянов, перевернув ногой безжизненное тело. — Не чужая. За мной не стоит государство. Это мои личные долги. Я решил просчитывать каждый шаг с точки зрения целесообразности и делать только то, что нужно, дабы не сорвать операцию. Тут — другое. Знаешь, как на Руси определяли правого и виноватого?

— Ну и как? — Влад поморщился, покосившись на труп.

— На честном поединке. Один на один. Кто побеждал, тот и прав. Потому что побеждает не сильнейший, а тот, за кем бог. Не такая дурная мысль.

— Может быть…

У каждого коллектива возникают со временем определенные традиции. У спортсменов одной из главных традиций стало проводить сходняки в спортзале ахтумской школы бокса.