Она привалилась к нему и легла на него, провела языком по его груди, и он почувствовал, что опять теряет голову. «Опер без головы» — новая эпопея, усмехнулся он про себя. И сжал Маргариту в объятиях.
На этот раз Ледокол назначил встречу в тихом кафе на Тверской улице.
Они сидели в отдельном кабинете и пили легкое вино. Аверин подумал, что Ледокол, как и Маргарита, любит марочное отменное вино и, похоже, неплохо в них разбирается.
— За успех наших предприятий, — Ледокол поднял бокал. Звякнули бокалы. Аверин почувствовал на губах вкус изумительного ароматного вина, мягкого, слегка туманящего голову.
— Очаровательно.
— Горчит. Не слишком удачный урожай, — поморщился Ледокол.
— Не боишься, что нас увидят вместе?
— Не боюсь.
— Или запишут на магнитофон.
— Я наобум ничего не делаю, самбист… Все под контролем.
— Как с Гиви Колотым?
— О Гиви забудь. Он заработал то, что получил.
— Все вы заработали по исключительной мере наказания — этого не отнимешь.
— Но что-то незаметно, чтобы вы многим душегубам лоб зеленкой намазывали. Незаметно. Наше правосудие ни к чертям не годится, ты это прекрасно знаешь.
— Тут мы и приходим к мысли о том, что нужны санитары леса. Такие, как я.
Аверин кивнул. Что-то присутствовало в логике Ледокола, с чем он готов был согласиться.
— Приятное место, — сказал Аверин.
— Отличная кухня. Гигантские цены. Полный сервис. Хочешь, через полчаса здесь появятся лучшие девочки Москвы? А, давай вздрогнем? — лукаво посмотрел на него Ледокол.
— Нет, спасибо.
— Ты правильный опер. Поэтому ездишь на машине, которую неудобно на приличную свалку свести.