В полном отчаянии Смит снова попробовал перевести сентенцию в цифры, а потом снова на английский. Часто, когда все остальное было бесполезно, эта комбинация из мистицизма и математики срабатывала.
Но иногда и не срабатывала. Перевод получился следующий: “Медведь прячется в своей берлоге”. Россия была напугана? Неужели из страха они стали делать больше ракет? Но почему русские так боялись американцев, ведь озоновый щит закрывает всех?
И тогда Чиун снова вышел на связь. Линия с Пхеньяном опять заработала.
– Чиун, у нас сложности с берлогой и медведем...
– Те, кто посмел опоганить немеркнущую славу, захлебнутся в собственной крови, – сказал Чиун. – Но сначала мое скромное дело. Надеюсь, вы передали Римо мое послание?
– Когда он выходил на связь, я ему все сказал.
– Хорошо. Он поймет. Со мной можно связаться через посольство Северной Кореи во Франции.
– Вы работаете на них?
– Только на славу вашего трона, император Смит. Это дело личное.
– Мы можем увеличить выплаты. Будущее мира...
– В его прошлом, о, сиятельный император. Я защищаю прошлое. Что сказал Римо, узнав про отрывок? Он прочел его? Сказал что-нибудь?
– Я достал книгу. Это северокорейский школьный учебник. Я зачитал ему все.
– По-английски?
– Мне пришлось. Его перевели для меня. Я не знаю корейского.
– И что он сказал?
– Он сказал: “Еще что-нибудь есть?”
– И больше ничего?
– Нет.
– В переводе все теряется.
– Послушайте, если вам кто-то платит, мы готовы платить больше.