– Сошлось, все, что говорил Виктор. Уведомление из морской пехоты – погиб, прикрывая отход разведгруппы, Бахрам Джамбеков его опознал, Савченко действительно его спас. Чекисты столько нарыли на уничтоженных чеченов, что один раз их убить мало. К тому же вашу наживку насчет «кровной мести» Постоялец заглотил. Христофоров сегодня разрешил Бахраму позвонить в Грозный, там осело основное ядро его отряда. Так что все в цвет, товарищ генерал, можно улыбаться, хотя и горько.
– В цвет, – передразнил генерал подчиненного. – Коньяк будешь пить?
– Могу, но лучше водку, – долго не раздумывал Донцов.
– Водку ему. Обойдешься коньяком, – беззлобно огрызнулся шеф, извлекая из ящика письменного стола бутылку армянского коньяка, ядреный желтый лимон, начатую плитку пористого шоколада и две рюмки.
Пока генерал разливал коньяк, Олег вытащил из кармана кнопочный нож и быстро нашинковал пол-лимона тонкими пластами.
Протянув сыщику рюмку, наполненную янтарным напитком, генерал без изысков произнес:
– Ну, вздрогнули.
Выпили, не чокаясь, как будто кого-то поминали, и тут же закусили сочным, ароматным лимоном.
Наполнив снова рюмки, генерал на этот раз сел в свое кресло, несколько секунд вглядывался в глаза майора, только потом, тяжело вздохнув, произнес:
– Я сегодня был у Президента, вместе с директором ФСБ докладывал, как мы совместно боремся с терроризмом. Даже привели пример уничтожения диверсионной группы с московским резидентом-координатором. Президент остался доволен, похвалил нас, потом мы присутствовали на церемонии награждения героев второй чеченской кампании. Кстати, родителям твоего Савченко вручили Звезду Героя, посмертно. – Генерал, не приглашая Олега, схватил свою рюмку и опрокинул ее в рот, не закусывая, произнес: – И все равно закон един для всех, и только суд может признать, виновен или нет… – Потом, помолчав, добавил: – В общем, так, заканчивай с этим «делом» и давай в отпуск. От постоянного напряжения сталь ломается, а ты обычный человек…
«Вот и весна набрала полную силу», —думал Виктор, глядя через ветровое стекло «Форда Таурас» на деревья, которые под легким весенним ветерком вяло шевелили молодой листвой. Приближались первомайские праздники, город наряжался в торжественное убранство. По шумным московским улицам шли легко одетые люди, среди них много очаровательных девушек. Вид этих длинноногих грудастых нимф все время сбивал Виктора с мыслей. Он никак не мог сосредоточиться, чтобы понять, что происходит. Или хотя бы вслушаться в то, что говорил сидящий рядом майор Донцов.
– В общем-то, задал ты нам работы, – наконец откуда-то издалека донесся голос Донцова. – Все пришлось проверять, перепроверять. Короче говоря, такое навыкапывали, не дай бог. Во время одной из проверок на явочной «точке» в Ставропольском крае наши наткнулись на чеченку. Лихая баба, отстреливалась до последнего, положила трех ментов из местного РОВД и ранила двух омоновцев. Когда ее грохнули, то оказалось, что все тело в шрамах от осколочных ранений. Снайперша, сука. В кармане билет из Москвы, видно, здесь зализывала раны, а потом решила вернуться. Теперь не вернется.
Майор немного помолчал, как бы раздумывая, говорить или нет, все-таки заговорил:
– С покушением на Бахрама тоже «конфета с сюрпризом» получилась. Как только начали проверять, сразу же схлестнулись с чекистами. Стали решать, мир или война, знаешь, как говорится, худой мир лучше доброй войны. Все произошедшее выдали за совместную операцию по ликвидации диверсионной группы, с внедрением оперативника в среду сепаратистов. В общем, это дело дошло до самого Президента. Он остался доволен руководителями силовых структур, хотя и огорчился из-за «гибели» внедренного оперативника. Тут встал вопрос, что делать с тобой, ключевой фигурой всего произошедшего. Ликвидировать неэтично вроде как-то, посадить за мелочь на небольшой срок, пока война не утихнет, тоже не очень красиво. А тут еще подоспело присвоение тебе Звезды Героя. В общем, решило руководство двух расхваленных спецслужб так – с глаз долой, из сердца вон.
Машина выехала на площадь трех вокзалов и остановилась у тротуара. Донцов извлек из внутреннего кармана пиджака две книжечки: паспорт и военный билет. Протягивая их Виктору, он сказал:
– Вот документы на имя Виктора Петровича Брагина, который отслужил в армии и никогда не воевал в Чечне, правоохранительными органами не привлекался. Документы подлинные, тут тебе ничего не грозит. К родным дорога заказана, если эта история выйдет наружу – к вам в город будет выстроена очередь из чеченских кровников. Лучший вариант, конечно, завербоваться тебе в Иностранный легион, как мечтал со своими покойными друзьями. Ты ведь теперь стопроцентный «вольный стрелок». Дерзай.
– Спасибо, навоевался, – буркнул Виктор, пряча документы в нагрудный карман рубашки.
– Ну, тогда осваивай жизнь здесь, – бесстрастно произнес Донцов. – Если совсем будет невмоготу, ты знаешь, как меня зовут.
– Знаю.
Не прощаясь, Савченко выбрался из «Форда». Машина, рыкнув мотором, оторвалась от гранитного бордюра, влилась в автомобильный поток и уже через секунду растворилась в нем.