Машина «скорой помощи»… В нее заталкивают носилки, из-под которых торчат ноги в тяжелых ботинках с рифленой подошвой.
Ирина наморщила лоб. И тут в кадре мелькнул полковник Крапивин. Быстрицкая внимательно посмотрела на отдыхавшего Глеба Сиверова. Те же самые рифленые подошвы, что и на экране, были совсем рядом от нее.
Глеб медленно согнул ноги в коленях и поставил ступни на пол.
– Пойду разуюсь.
– Глеб, – вздохнула Ирина, – когда же наконец ты будешь говорить мне всю правду?
– Когда-нибудь, дорогая.
– С тобой все нормально? – в Глазах у Быстрицкой еще стояла окровавленная простыня, увиденная по телевизору.
– Нет, я не испачкался. Подожди немного, приму Душ-Глеб снял ботинки, сбросил верхнюю одежду прямо в коридоре и зашел в ванную. Он даже не закрывал дверь, когда мылся. Шампунь поднялся густой пеной. А когда Глеб смыл его, то увидел Быстрицкую, стоявшую прислонившись спиной к закрытой двери ванной комнаты.
– Холодно стоять раздетой, – сказал он, – залезай под душ.
Они прижались друг к другу под шелестящими струями. Вода отливала серебром. Мокрое тело Ирины скользило в руках Глеба.
– Даже если сейчас зазвонит телефон или будут ломиться в дверь, я все равно не открою, – улыбнулся Сиверов.
– Давай останемся здесь на пару дней, – предложила Ирина.
– И сходим в баню, – добавил Глеб.
– Ты несносный. Неужели тебе мало удовольствия сейчас? Ты безнадежно болен.
– Чем?
– Желанием просчитать все возможные варианты развития событий наперед.
– Так сходим в баню?
– Ты несносен, у меня такое чувство, что ты изменяешь мне в мыслях.
– С кем?
– Со мной завтрашней.