Старый скрипучий диван: черная кожаная спинка, валики подлокотников, продолговатое зеркальце над головой и полочка под ним… Не хватало только кружевной салфетки и фарфоровых слоников.
Генерал уселся за письменный стол, хитро подмигнул Глебу и распахнул тяжелую металлическую дверцу сейфа, выкрашенного под мореный дуб, и достал оттуда бутылку коньяка.
– Подожди, ничего на рассказывай. Сейчас мы с тобой выпьем по рюмочке, согреешься.
Спиртное и впрямь оказало свое благотворное действие – Глеб ощутил, как тепло расходится по всему телу.
– Ты не смотри, что на коньяке только семь звездочек, – усмехнулся генерал, – на самом деле ему двадцать пять лет.
– А зачем же… – начал Глеб, вновь чувствуя себя ребенком перед этим могучим, хотя уже и немного сдавшим мужчиной.
– Да это мне друзья из Грузии привезли. Устроили конкурс коньяков и, чтобы первое место взять, они вместо семилетнего подсунули двадцатипятилетний коньяк, поэтому и этикетка такая.
Генерал запустил руку в недра сейфа и, вытащив оттуда лимон, бросил Глебу. Тот ловко поймал его.
– Я помню, как ты любил есть лимоны, словно это мандарины или апельсины. Обдирал кожуру и ел дольками.
Глеб, даже не очищая лимон от кожицы, откусил от него добрую треть.
– Ну-ка, а теперь, покойничек, может, расскажешь как тебе удалось воскреснуть? Глеб нахмурился.
– Это обязательно?
– А ты как считаешь?
– Если бы мне ничего не нужно было от вас, Амвросий Отарович, ни за что бы не рассказал.
– Вот это ты здраво рассудил. Ну-ка, выкладывай.
И пришлось Глебу абсолютно честно признаться старинному другу отца в том, что с ним случилось. Глеб рассказал до того момента, когда он очнулся после ранения, и замолчал.
– Ну, дальше я могу и сам себе представить, – усмехнулся в седые усы генерал, – но не за тем же ты ко мне пришел, чтобы я тебе паспорт выписал.
– Не за тем.
Глеб устроился поудобнее на скрипучем диване.
– Все равно, раньше или позже, придется рассказывать, если, конечно, хочешь, чтобы я помог тебе. Глеб заглянул в глаза генералу Лоркипанидзе и по блеску догадался: тому не терпится вновь заняться каким-нибудь делом.