Ждут, еще как ждут, только они об этом еще не знают!
Слушай меня внимательно, целка глупая, и забей себе в мозги на всю дальнейшую жизнь: я не одна такая! Любой, ты поняла, любой или любая, кто хоть раз попробовал того мира, той страны другой, не захочет жить в этой! И он будет убивать, бить, резать, подставлять, предавать, подстилаться, лишь бы остаться в том мире навсегда…
Катька перевела дыхание.
— Все хотят, не у всех духу хватит. Так вот, Глебова, у меня хватит. Можешь не сомневаться. И больше ни одной глупости я не сморожу. Будь уверена.
Катька замолчала, забычковала сигарету.
— Все. Закончили трали-вали разводить, спать хочу.
— Погоди, Кать… Я одно не поняла: почему на тебя Булдак все же так вызверился?
— А чего тут не понимать? — Катя вздохнула. — Для Булдака я кто была? Пожимаю плечами:
— Подруга…
— Угу… А также подпруга, лошадь и седло… Короче — мясо. Да и для всех здесь… Катька — стерва, Катька — сука, будто кто-то из вас лучше… А он…
Папа… Для него и была деточка, лапочка, зайка… Тебе что, непонятно?
— Значит, все-таки из ревности?
— Тупая ты, Глебова, как толстолобик! Просто достал меня Будак, ты поняла?
Достал! Я ему сказала, что пошел он лесом, а также лугом, полем и другими болотами! Он прямо взбесился! При всем своем нахрапе Булдак еще и псих… Ну и я дура — момент выбрала…
— Какой момент?
— Такой. Булдак с городскими синяками уже стакнулся…
— С какими синяками?
— Ну с блатными… А Папик, Груздев, как раз эту шпану вычищать собрался…
Тут меня словно током ударило…
— Погоди… Но ведь сегодня…