— Ну с теми — нет разговоров. Как все уляжется, выдернем мне рыжую, тебе пухленькую, есть там одна, и повеселимся на славу. Они поподатливей будут. А с этой…
Кончать ее надо.
— Ты чего, с ума сошел?
— С ума не с ума… Груздя не поймешь… Он ведь сам всю сегодняшнюю кашу заварил, а… Глянет порой таким волком, словно мы не ему служим, а Царю Небесному…
— Волк, он волк и есть.
— Погоди, не сбивай… Есть у него подружка в том детдоме… А ну как эта ей расскажет, та — Груздю? А он на нас и вызверится… Не пойму я его: гребет все под себя без жалости, а девок или там детей — жалеет…
— Потому что в башке у него все наперекосяк.
— То-то и оно. Так что кончать девку надо.
— Чего, прямо здесь?
— А то… Глянькась, у Палыча в столе «колеса» должны быть, он их от похмелья жрет, когда невтерпеж… Грохнула дверца стола.
— Ну? Есть?
— Ага. Реланиум.
— Много?
— Три упаковки. И еще какие-то, снотворные, видать.
— Этой хватит.
— В смысле?
— Накормим таблетками и вывезем куда-нибудь подальше. Детдомовская, «колес» наглоталась и кони двинула — кого это удивит? Может, у нее парня сегодня замочили, вот она и потравилась от того несчастья… Здорово придумал?
— Голова… Только… Что, так голую и бросим?
— Зачем? Приоденем чуток…
— Так она же без сознания… Как мы ей те таблетки впихнем?