— Чую, не они. Почерк не тот.
— Чуешь или знаешь? — Автархан испытующе, с угрозой уперся взглядом в темные глаза Кудрина. — Молчишь? Не мути, кудрявый, больше меры. Тебя ко мне когда приставили? Еще капитаном бегал. Понятно, отчитываешься ты у себя в управе, да ведь не только в ней, а? Вот что, мил человек, я скажу… К вашим особистским душам я давно присмотрелся… Вы почище тех наркоманов будете. Все роете, роете… В России — там, пожалуй, и покруче. Горы дерьма нарыли на всех, монбланы, чтобы навыки, значит, не утерять. А ты при мне крутишься. Дескать, организованную преступность легче контролировать, чем неорганизованную. А кто кого контролирует — тебе уже и все одно, а? Если не запродался с потрохами какому-нибудь киту российскому или западному.
Контролеры… Знаешь, в чем ваша оплошка вышла? Матерьяла у вас горы, знаний всяких, а силы, настоящей силы — пшик. Сила, ее кормить надо, пестовать. А в природе как? Не сила за знаниями, знания за силой хоронятся, за нее цепляются.
Ладно, будет, почирикали-покалякали. До семи нам с этими гастролерами вонючими разобраться надо вчистую. Чтобы к стрелке на тарелочке все было на беленькой.
Усек?
— Понял.
— Ливан подтянулся?
— Да.
— Вот и славненько. — Автархан поднялся. — Сам поеду. Ты — тоже. Как там в песне поется?.. Стрелять так стрелять!
— Улицы пусты, дождик застучал часто, только я и ты, только я и ты, и не прячу я счастья-а-а! — Весело напевая, Маэстро ломанулся в тонированную дверь «Ингма-банка».
Собственно, за полтора часа они успели немало: Маэстро, пока Крас ждал его в автомобиле, мягко пообщался по поводу Гончарова с паспортисткой милиции, затем — с дамами из ЖЭКа, на территории которого тот был прописан. Настоящего его местопребывания не знал никто. Но из разговоров Маэстро легко выяснил, что главным супостатом, акулой, сожравшей консорциум Гончарова, и был этот самый банк. Мелкий, как земляной орех, и прожорливый, как утка на выпасе. Собственно, до этого банчонки ни Маэстро, ни Красу не было никакого дела, но раз уж именно они разули Гончара, очень уж хотелось узнать, где может обретаться в нынешние часы сей незадачливый «рыцарь наживы», в прошлом — очень успешный «солдат удачи».
В длинном черном плаще-реглане Маэстро смотрелся вполне по-бизнесменовски. Крас двигался за ним монолитной громадной тенью, как бультерьер-переросток, довольно убедительно изображал охранника босса, этакого убийцу-ветерана.
Закамуфлированная по самое не хочу охрана встретила их недружелюбно. Охрана же истинная, в лице двух мирно читающих прессу «посетителей» в холле, их почувствовала.
Но все же Маэстро обладал некоей властной притягательностью. Таких вахтеры никогда не ставят в очередь-просто не догадываются это сделать. Камуфляжник нюхом угадал в них людей весьма серьезных и во избежание надавил под столом неведомую пим почку, вызывая заместителя управляющего филиалом — минуя все иерархии.
Серьезный блондин-очкарик, длинный и худой, как гвоздь, похожий на хрестоматийного отличника, появился из недр деньгохранилища; на губах его была наклеена улыбка в международном стиле «чииз»: вежливая и равнодушная. Он с удивлением глянул на незнакомых посетителей, метнул неприметно-недовольный взгляд в сторону охраны: похоже, камуфляжный вертухай схлопочет выговорешник, а то и увольнение.
На лице блондина-патерочника, казалось, было написано красивым ученическим курсивом: «Чему обязаны?»
Маэстро улыбнулся искренне белизной тридцати двух зубов — улыбка была как у Вахтанга Кикабидзе перед взлетом с известного на всю страну безымянного аэродрома, — произнес, протягивая визитку:
— Здравствуйте, господин Курмулис. Валерий Петров. Консультант кредитного отдела ЭКСИМОН-банка.
При громком имени даже не кита — кашалота российского финансового рынка белобрысый Курмулис, похоже несколько опешил, поиграл визиткой, украшенной сложной голограммой.
— Вы… Вы договаривались с управляющим?
ebooksa