Чиун, вставший впереди очереди, оказался лицом к лицу с прилизанным кассиром-японцем в смокинге. Взгляды их встретились, и кассир что-то быстро залопотал.
– Заплати этому нихонджинва, Римо, – приказал Чиун и прошел на территорию павильона.
Римо полез в карман.
– Вы вместе? – настороженно спросил кассир.
– Только до могилы, – отозвался ученик мастера и протянул в окошечко пятьдесят долларов. – А когда появится Базукин сын?
– Бацука-сан будет в час, – ответил японец.
– С нетерпением жду.
Уже в павильоне Римо обнаружил мастера Синанджу возле черного локомотива.
– Идем.
– Куда спешить? – осведомился Чиун, рассматривая колеса.
– Мы выполняем задание.
– Но это не значит, что нам нельзя постоять и подышать запахом пара.
– Встретимся с ронином, а уж потом подышим.
Карие глаза корейца умоляюще взглянули на Римо.
– Обещаешь?
– Слово скаута, – вздохнул тот.
Они двинулись вдоль павильона. Чиун дальновидно спрятал руки в рукава кимоно – пусть никто не видит обрубленный ноготь.
– Смотри в оба, чтобы не пропустить стенд «Нишицу», – сказал Римо. – По всей видимости, Базукин сын будет раздавать автографы там.
– Смотреть в оба – твоя забота, – ворчливо откликнулся старик. – Я отвечаю за сохранность катана, равно как и за славу Дома Синанджу.
Они пробирались сквозь людское море легко, как иголки. Даже те, кто не смотрел по сторонам, на них не наталкивались.