— Но я вовсе не собираюсь убивать вас, — хмыкнул он. — Зачем мне ваши жизни?
С этими словами он вернулся к ящикам, взял первый попавшийся плод, поставил на указательный палец и придал ему вращательное движение. Крепкий ноготь просверлил отверстие в восковом покрытии. Полосы красной кожуры так и разлетелись во все стороны.
А под ней показалась сердцевина — не бело-зеленая, как у обычного яблока, а желтая, с металлическим блеском. Золото!
— Бинго[21]! — воскликнул белый.
— Ты поклоняешься Бинго? — спросила Эвридика.
— Сегодня — определенно.
— А Бинго более могущественный, чем Шанго? — поинтересовалась Омфала.
— Да этот ваш Шанго, — уверенно произнес белый, — полное ничтожество по сравнению с моим Бинго!
— Не хочешь брать наши жизни, предлагаем тебе свое тело...
— Бинго запретил мне использовать красивых женщин, — проговорил белый, открывая крышки ящиков сильными ударами кулака. — Он велит иметь дело только с уродками. Такова цена, которую я должен платить за мои невиданные способности и силу.
— Тогда увези нас с собой и держи рядом до тех пор, пока мы не состаримся. И не станем самыми безобразными уродками. Пока не превратимся в тех женщин, любовью которых разрешает наслаждаться твой Бинго.
— Кто сказал, что я наслаждаюсь этим?
— Неужели ты оставишь нас здесь, чтобы враги отца, казнившего наших безвинных матерей, замучили бы нас до смерти?
— Ваш отец не просто подлец. Он еще и вор. Он без зазрения совести крал продукты, присланные ООН, чтобы накормить людей.
— Тоже мне, люди! — презрительно фыркнула Омфала. — Грязные попрошайки всего лишь!
— Вы, кстати, едите ворованные продукты, — добавил белый.
Омфала скорчила брезгливую гримаску.
— Чтоб мы ели их продукты?! Тьфу, гадость! Сплошная отрава, червивая гниль!
— А вам известно, что за все надо платить, в том числе и за еду?
— Мы будем твоими рабынями и наложницами! И Бинго никогда не узнает!