— Я самый настоящий белый!
— У вас очень милый загар, — улыбнулась стюардесса.
Омфала метнула на нее взгляд, преисполненный злобы. Эвридика решила не отставать от сестры и показала стюардессе зажатые в кулачке острые гвозди.
— У вас был бы такой же, если бы он таскал вас за собой по всей планете. — Римо кивком указал на Чиуна.
— А правда, что вы унаследуете целый миллион у этого Монтеля Уильямса, когда он умрет? — спросила Омфала.
— Предоставим Монтелю Уильямсу самому распоряжаться своими деньгами, — огрызнулся белый мастер Синанджу.
— А кое-кто, — вставил Чиун, — считает, что наш Римо — незаконный сын Кларенса Уильямса Третьего.
Брови ученика сошлись на переносице.
— Но Кларенс Уильямс Третий тоже черный! Как же я могу быть его сыном?
— Если уж христианский святой Фермин оказался марокканцем, почему бы тебе не оказаться сыном Кларенса Уильямса Третьего? — деланно удивился учитель.
Римо окинул его скептическим взглядом.
— Я не верю, что Сан Фермин был марокканцем. Просто он сильно загорел, вот и все.
— И Иисус был черным, — вставил Чиун.
— Иисус не был черным!
— Ну уж белым-то, во всяком случае, точно не был!
— Ладно, хватит! — воскликнул ученик и отвернулся.
— Мастер Пак встречался с Иисусом, — не унимался учитель.
В глазах Римо снова проснулся интерес.
— Правда? И что же он о нем говорил?
— Он назвал его высокой свечой с коротким фитилем.