Белая вода,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ты стоял за всем этим? – спросил он тоном обвинителя.

– Я все отрицаю.

– Это все было из-за рыбы?

– Никаких комментариев.

– Это твой ответ? «Никаких комментариев?»

Гилберт Хьюгтон захлопал губами, как рыба.

– Никаких комментариев.

Разведя руки, Римо свел их вместе с неожиданно громким хлопком. Голова Гилберта Хьюгтона оказалась между ними в то самое громоносное мгновение, когда они сошлись.

Когда Римо отступил назад и руки его снова висели вдоль тела, голова Гилберта Хьюгтона торчала на его же шее, как рыба-луна. Плоская, и глаза по разные стороны того, что только что было круглым черепом.

Белки удивленных глаз налиты кровью, а губы, казалось, целуют пустой воздух – и мертвый министр упал лицом вперед.

Римо повернулся.

Обутая в сандалию нога мастера Синанджу стояла на вздымающейся груди египтянина. Анвар Анвар-Садат пытался протестовать. Чиун подавил протест внезапным нажатием ноги.

Пока Анвар Анвар-Садат невольно наблюдал, как из его пересохшего рта выходит последний вздох, Чиун спокойно взял его за смуглый подбородок и поднял его голову, отделив от позвоночного столба.

Она отскочила с легким хлопком, как голова пластмассовой куклы. Вот так просто.

Отбросив ее в угол комнаты, Чиун посмотрел на своего ученика в выжидательном молчании. Подбородок его был поднят.

– Ты не виноват, – сказал Римо.

Чиун наклонил свою седую голову.

– Я беру на себя ответственность за поспешные действия.

– Ты просто пытался защитить меня, – хотел отвлечь его Римо.

– И в результате глубоко ранил тебя, о чем глубоко сожалею.