Атлантическая премьера

— Вот тут у меня гараж, — похвалился Чудо-юдо. — «Волга» стоит, двадцать четвертая. Дорого, но надежно, хотя с запчастями иногда мучаюсь.

Гараж был сделан подземным, как у Штирлица в кино.

— А вы женаты? — спросил я. — Такое хозяйство и один?

— Жена есть, — кивнул Сергей Сергеевич, — но она на стажировке во Франции. Сын там же, нам удалось его в Сорбонну пристроить. Это один из лучших университетов мира.

— А вы его тоже обучали, как Зину с Леной?

— Нет, к сожалению. Мать была против. Она у нас традиционалистка, решила, что эксперименты лучше ставить на чужих детях.

— Разве это опасно?

— Ничуточки. Просто мамам всегда кажется, что лучше играть на минимум риска. И это при том, что я для начала поставил эксперимент на себе. Изучил испанский язык за два месяца.

— Ке Барбаро! — вырвалось у меня, что на антильских диалектах испанского значит примерно то же, что «Вот это да!» — по-русски. Правда, по-моему, толкнула меня на этот возглас таинственная сила…

— Интересно! — воскликнул он. — Вы и по-испански говорите?

— Си, сеньор, — ответил я машинально, хотя выпендриваться вроде бы не собирался. Само собой получилось, но, возможно, опять эта чертова сила сработала.

— У вас большой багаж знаний! — порадовался Чудо-юдо. — Давайте я вас ради интереса португальскому научу?

В моей памяти сидело несколько португальских слов, которые остались от Брауна, воевавшего в Анголе, особенно «Мувименту популар пор ла либерасон д"Ангола», от которого Дик заработал осколок в задницу. Он был похож на испанский примерно так же, как украинский на русский.

— А чего? Можно, — согласился я.

— Позвольте узнать, сеньор Николо, где вы служили в армии? Не на Кубе, случайно? У вас ведь и впрямь какой-то антильский загар, — эту фразу он более-менее уверенно произнес по-испански, хотя я сразу уловил, что практики в этом языке у него было поменьше, чем в английском.

— Если я правду скажу, вы все равно не поверите.

— Ну, — усмехнулся Чудо-юдо, — меня удивить трудно. В нашем родном советском государстве любые чудеса возможны.

— Я на острове Хайди был, — сказал я.

Сергей Сергеевич внимательно поглядел на меня:

— Хайди… Хайди… Что-то не припомню. Какой-то островишко, где произошел было переворот, но его очень быстро подавили. Наши даже не сообщали ничего, я слышал по «Голосу Америки». Значит, мы там все-таки были?