Невольник мести (= Инстинкт бойца)

22
18
20
22
24
26
28
30

Николай Григорьевич вздернул рукав пиджака и отметил время. – Вас задержат здесь еще максимум на час. Затем отвезут в очень престижную клинику, где и поставят какой-нибудь диагноз: инфаркт, инсульт, я не знаю, гипертонический криз. Время вашей госпитализации – 11.30, спустя полчаса после прибытия рейса Москва – Баку. Персонал клиники – более чем профессиональный, – еще раз улыбнулся Постнов. – Вам разрешат увидеться с женой сегодня же. Как только вы ей позвоните и сообщите пренеприятнейшую новость. Всего хорошего, Евгений Александрович. И скорейшего вам выздоровления.

Постнов категорически отказался, чтобы его проводили до выхода, надел пальто, шапку и еще раз обменялся рукопожатиями с контрразведчиками.

Но не прошло и минуты, как Николай Григорьевич, культурно постучав в дверь, вызвал в коридор Эйдинова.

– Владимир Николаевич, вы несколько раз упомянули о вашем агенте Вергилии. Мне показалось, или бывший подполковник ГРУ действительно был некогда связан с Вахой Бараевым?

– Действительно был связан, – подтвердил Эйдинов. – Они на пару занимались киднеппингом. Бараев кинул Вергилия, а тот застрелил трех его людей. Одно из условий работы Марковцева на военную контрразведку – это, так сказать, наше содействие...

– Я понял, – перебил Эйдинова посредник. – Но все ваши обещания, надеюсь, несерьезны?

– Конечно, – осторожно сказал полковник, стараясь уловить, куда дует ветер. – Уже сейчас можно подумать о целесообразности привлечения этой хитрой рыбины к очередному делу. Нашему отделу он практически не нужен.

– Не знаю, не знаю... – Постнов в задумчивости потеребил гладко выбритый подбородок. – Дайте мне его досье.

Глава 11

Нож в спину

33

7 декабря, четверг

Уединившись в комнате допросов вместе с начальниками 1-й и 3-й групп, Эйдинов в течение часа консультировался с ними. Особенно тема беседы, содержащая важную государственную тайну, касалась руководителя группы боевого планирования майора Гусейнова, возглавлявшего некогда отряд специального назначения МВД. Петрова же Эйдинов привлек к этому делу потому, что без него организационные вопросы не решить.

– Предупреждаю вас, товарищи офицеры, что ни одно слово, произнесенное здесь, не может стать достоянием третьих лиц, – заключил полковник. – Сейчас я вызову Марковцева, и мы вместе обсудим план операции, но без упоминаний деталей, о которых Марковцев не должен знать ни-че-го. Контролируйте себя.

Вошедший Сергей присел за стол, отметив на нем обилие бумаг и фотографий. Причем карточки были склеены между собой, а их качество и ракурс говорили об аэрофотосъемке.

– Обратил внимание, да? – Эйдинов перехватил взгляд агента. – За снимки мы заплатили четыре тысячи долларов.

«Это больше, чем сто баксов», – усмехнулся Марк, невольно глянув на решетку, за которой прятался чувствительный микрофон, и Катя Скворцова предстала в его мыслях, как Кэт из «Семнадцати мгновений весны»: в эбонитовых наушниках.

– Это план учебного центра Давлатова, – полковник разложил на столе топографическую карту, где красным карандашом были обозначены в основном прямоугольники. – Его набросал генерал Зубахин. А этот, – сверху Эйдинов положил точно такую же карту, но с синими пометками, – начертал Андрей Столяров. Должен похвалить вас обоих, – полковник поочередно оглядел Петрова и Марковцева, будто погладил их своим взглядом по головке. – Если честно, я бы не догадался спросить Столярова о его совместных с шефом командировках в Азербайджан. А Зубахин умолчал об этом факте.

– Со слов Столярова, был он в школе всего-то два раза, но тоже в качестве инструктора, – сказал Петров. – Андрей устроил боевикам мастер-класс по прыжкам со сверхмалой высоты.

– А ты, Толя, прыгал когда-нибудь с парашютом? – спросил Марк.