— Куда ушел Батерский? — спросил он, накладывая жгут на бедро прапорщика.
— В Немчанке стоит «КамАЗ», — морщился от боли Седов. — Они хотят уйти на нем. Хотя не факт. Могут остановить любую машину. Бросай меня, Игорь, я сам.
Рядом с Упырем лежала опрокинутая радиостанция. Магомедов, давая очередь по командиру группы, прострелил и ее.
— На связь выходил? — спросил сержант. Впрочем, сейчас этот факт не имел особого значения. Группа террористов была обезврежена, последнего раненого Миротворец добил из автомата, буквально ворвавшись в лагерь.
— Выходил, — подтвердил прапорщик. — Где Ротвейлер?
— Дрыхнет на «тройке».
— Игорь... — Тяжелые признания понудили Седова опустить голову. — Я должен... Я хочу сказать тебе...
Нет. Не сейчас. Никогда. Он сам всё узнает. Поймет.
И простит.
Но Миротворец уже знал — от Греты. И он простил.
— Что, Сева?
Седов потряс головой:
— Нет, ничего. Ты успеешь. Они пошли прямо и тормознутся примерно в полукилометре от «железки». Там леса навалено немерено. Скорее всего, будут обходить. Не дай этому сучонку уйти.
— Не сходи с ума, Сева. Теперь мы с ним как иголка с ниткой.
57
Батерский уверенно продвигался вперед. Он шел быстрым шагом и часто оглядывался на отряд... шахидок. В отличие от Али-Хасана, который сутками раньше исполнял при них обязанности евнуха-стражника, Игорь себя таковым не чувствовал. Даже проводником себя не считал. Он подумывал бросить их, если представится такая возможность. Тут долго думать не надо. К чему «КамАЗ», когда проще выйти на дорогу, оставив чеченок в кустах, и тормознуть легковую машину. Можно предупредительным огнем заставить ее съехать на обочину. И поминай как звали.
Вот сейчас можно отрываться от них: Батерский вышел к череде волнообразных холмов, устланных поваленными елями. Ширина этого нагромождения — метров триста, пока чеченки будут скакать, спотыкаясь и падая, он будет уже далеко.
И он действительно ускорил шаг, успел продвинуться на сорок-пятьдесят метров, как вдруг услышал за спиной крик. Батерский даже вздрогнул, поскольку он показался ему предостерегающим окриком Эльвиры Мусаевой. Но кричала не она, а младшая из сестер Джабраиловых Алла.
Дело плохо, заключил Батерский, оглядев ногу чеченки. С переломом лодыжки далеко не уйдешь. Вопрос: «Как это тебя угораздило?» — можно было не задавать. Тут даже подготовленный человек ногу сломит.
И другой вопрос отпадал: «Что будем делать?»
ebooksa