— И еще раз.
Сменный повторил снова. Он был одет в форму иранского морского офицера. Спал он в рубашке и брюках, китель висел на вешалке рядом с дверью. Его каюта не отличалась ни размерами, ни роскошью, «обычная» капитанская каюта: с задней комнатой, туалетом и умывальником.
— Где находится охрана Шарифа?
— По бокам его каюты — два номера.
— Сколько человек?
— ... Восемь, думаю.
— Подумай еще раз.
— Восемь.
Моравец снова вышел на связь с Вороной:
— Берите трап между первым и вторым лифтами.
Глава 7
Огни святого Эльма
22
В коротком коридоре, словно в мягкой эластичной трубе, отдавался легкий шум машины. Почти невесомый, мягкий, как кошачья поступь, но он никогда не отпускал, он был неотъемлемой и необходимой частью морского лайнера. Без него терялось бы чувство свободного движения по волнам, чувство времени. Здесь оно текло неспешно, даже замедленно, как в приятном предутреннем сне.
И этот симпатичный сон был нарушен двумя диверсантами. Саша Большой и Крекер уже вели беседу, появляясь из-за поворота. Они шли неторопливой походкой: Даев держал правую руку в кармане брюк, а левую сунул, как Ленин, за жилетку; руки Шумилова были свободными, он, повернув голову к товарищу и не обращая внимания на двух охранников, стоявших по обе стороны каюты Али-Шарифа, повествовал на русском:
— ...тебя там не было. Мы обугарались всей командой. Короче, готовили операцию и отрабатывали действия на схожем объекте — нашли брошенный двухэтажный дом на пустыре. А там, как оказалось после, заночевали две подруги. Мы с Серегой Перминовым, одетые в черную униформу и с автоматами на груди, спускались с крыши по канату. Когда оказались в окнах головой вниз, увидели перед собой телок. Веришь или нет, но в ступоре они находились считанные мгновения. Знаешь, что сделала одна подруга?
— Нет, — ответил, улыбаясь, Саша Большой, открыто и беззаботно глянув на секьюрити шейха.
До них оставалось пара-тройка шагов. Они стояли, не шелохнувшись, лишь обменялись взглядами. Двое незнакомцев, одетых в дорогие костюмы, общались на непонятном языке, и их намерение пройти мимо охраняемой каюты читалось с момента их появления в коридоре. — А что она сделала? — спросил дагестанец.
— Подошла к окну... и поцеловала Серого. — Крекер рассмеялся. — У него глаза на загримированный лоб вылезли. Он потом признался: мол, это был лучший поцелуй в моей жизни. Я понимаю его: голова закружилась еще и от высоты, и от того, что он висел вверх ногами.
Поравнявшись с телохранителями Али-Шарифа, спецназовцы молниеносно перестроились. Крекер взял на себя ближнего к нему охранника, Саша Большой, выбросив вперед длинную руку, сжал горло противнику и всадил ему под ребра нож...