Пастух молча смотрел на солнечные блики, отражающиеся в окнах домов.
— Эх, — вздохнул неожиданно Муха, — надоела эта беготня! Я уже три дня на колесах. Туда, сюда… Хорошо у тебя, Док. Отоспаться бы там как следует, отдохнуть.
— Успеешь еще, — усмехнулся Док. — Закончится все, так сразу ко мне и махнем.
На этих словах запиликал пейджер Пастуха.
— Не, не закончится, — проворчал Муха. Пастух просмотрел сообщение.
— Разворачивай оглобли, — сказал он Доку. — Через двадцать минут нам надо быть на Кузнецком мосту.
— Голубков?
— Точно. Будем надеяться, что ему удалось узнать что-нибудь об этом контейнере. Это сейчас решающий вопрос. Тогда, может быть, и пригодится наша информация.
— А может, Голубкову и сдать весь этот крымовский пасьянс с наркотой? — предложил Муха.
— Посмотрим… Он будет ждать нас в кафе… — В каком?
— В одноименном. Так и называется — «Кузнецкий мост». Док, знаешь?
— Знаю.
— Успеем?
— Чуть пораньше полковника? Попробуем… если он уже не там… Опередить Голубкова им не удалось. Когда через восемнадцать минут они добрались к месту встречи, Голубков был уже там.
Кафе оказалось как кафе. С большими витринными окнами, чистое, с барной стойкой, официантами в белых сорочках и тихой музыкой. Посетителей в «Кузнецком мосту» было не так много, чтобы они мешали, но и не так мало, чтобы выделяться одиноко за столиком. Пастух и Муха прошли пешком от соседней улицы, вошли в кафе, огляделись рассеянно, словно выбирая подходящее место, а потом направились к столику, за которым сидел с большим бокалом пива полковник. Док с Артистом следили за передвижением друзей, а лотом и за улицей из машины. И лишь какое-то время спустя они тоже вошли в кафе, заняли столик у входа.
Полковник Голубков выглядел тускло. Хмурое лицо, мешки под глазами — сказывались бессонные ночи и тяжелые раздумья.
— Плохо выглядите, Константин Дмитрич, — усмехнулся Пастух. — У вас тоже возникли проблемы?
— У меня их больше, чем ты думаешь, Сережа, — без тени улыбки ответил Голубков.
— Узнали что-нибудь?
Голубков не торопясь вытянул сигарету из пачки «Мальборо», лежащей на столе, пододвинул к себе пепельницу и закурил.