Ниязбек

Ниязбек кивнул, но ничего не сказал.

– Ты по-прежнему считаешь, что убийство Игоря – дело рук Гамзата Асланова?

Ниязбек промолчал.

– Тогда приведи мне доводы «за». Я хочу их услышать.

Ни слова в ответ.

– Послушай, Ниязбек, ты брат Игоря, а я его друг. И мне не безразлично, кто его убил. И я не собираюсь прощать этим людям. Но с этого проклятого склада пропали четыре бомбы. Одна разорвала на куски БТР с федералами. Другая – поезд с боеприпасами. Третья убила Игоря. Это один почерк, один стиль, я что, должен думать, что президент республики или его сын сами взрывают у себя БТРы? Я еще готов допустить, что президент может кого-то подстрелить. Что Гамзат для поднятия престижа с удовольствием сфальсифицирует и раскроет какой-нибудь плюгавенький теракт, подорванный пустой «газон» или там двести граммов тротила в урне с мусором. Но уничтожать спецназ ФСБ? Взрывать поезда с боеприпасами?

– И кого хотели уничтожить вместо брата?

– Меня. Они думали, что в машине – я. Это я виноват в смерти Игоря, Ниязбек. Давай смотреть правде в глаза. Если ты ищешь виноватых, убей меня. Тебе будет легче?

Горец продолжал улыбаться.

– Что тебе сказал Ваха? – спросил Панков.

– Какой Ваха?

– Не прикидывайся. Ваха Арсаев. Ты виделся с ним на похоронах брата. Он тебе наложил целую кучу вранья, так? Он сказал, что это не он убил Игоря? Он был вне себя от страха, ведь он хотел убить полпреда, русского, за которого никто не будет мстить, а получилось, что ты теперь его кровник?! И он врал тебе, что это не он, что это Аслановы. У него достало наглости прийти, а ты его отпустил. Ты понимаешь, что ты отпустил убийцу своего брата только потому, что ненависть к Аслановым замутила тебе глаза? Какие у тебя дела с Арсаевым, кроме того, что ты платишь ему за проезд?

– У меня нет с ним дел.

– Ты его по крайней мере ищешь?

– Ищу.

– Так что вы обсуждали, Ниязбек? Как вдвоем уничтожить законного президента республики? Ты понимаешь, что бы ты ни обсуждал, ты делал это с убийцей своего брата?

– Я не видел Арсаева.

– Поклянись Аллахом.

– Аллахом не клянутся по каждому пустяку, Слава, – сказал Ниязбек и вышел из гостиной, бросив цепкий взгляд на испачканный обувью ковер.

***

Владислав Панков возвращался в полпредство сильно взбешенный. Он полагал, что если он приедет домой к Маликову, то тот будет с ним говорить. Черт побери, любой чиновник в этой республике будет счастлив, если к нему приедет полпред. Все они называют себя правоверными и горцами, все они рассуждают о своей чести и гордости, но, когда дело доходит до аудиенции у полпреда Панкова, они готовы стоять в приемной хоть всенощную, хоть заутреню!