Покер на костях

   – Он из Города?

   – Судя по телефону на визитке – Киевский.

   – И в Киеве никого не смог найти другого?

   – Не знаю, – я действительно не знал, на чем зиждется такая нездоровая тяга уверенного в себе парня к сотрудничеству со мной. А ведь правда.

   Если прошлый раз он мне пояснил, что меня не тронут, то почему теперь, когда я ясно объяснил ему, что утратил статус. У него ведь была возможность просто отвалить в сторону?

   – Так о чем ты будешь писать? – во второй или третий раз спросил меня Брукман.

   – Сам еще толком не знаю.

   – Я ему уже говорил, – обратился к массам Пелипейченко, – невозможно сейчас говорить о войне между Украиной и Россией. Никто не выиграет.

   – Никто, – с этим были согласны все, как и с тем, что такая война не имеет смысла.

   Но все также были согласны, что наши обожаемые политики далеко не всегда сверяют свои действия с требованиями элементарной логики.

   Мы даже потратили некоторое время на обсуждение Крымской проблемы, согласились с моим личным мнением, что может грянуть в любую минуту, но, скорее всего, пока не грянет, потому что выгоднее угрожать, чем угрозу осуществлять. И снова пришли к первоначальному вопросу: о чем тогда писать в романе?

   – А ты не пиши, из-за чего началось, – порекомендовал Ходотов, – начинай сразу со второго месяца войны. Или с третьего.

   – Не получится, мне нужно описать конкретно места боев, начало войны и, по возможности, ее завершение.

   – Тогда поступи решительно – пара бомбардировщиков с атомными бомбами, и через час по всей Украине…

   – Дурак ты, Брукман, и шутки твои дурацкие.

   – А роман твой не дурацкий?

   – Дурацкий. Но надо же и предел иметь. Это ж кем нужно быть, чтобы возле собственно границы, да еще почти в центре Европы устроить радиоактивное пятно? Не говоря уже о том, что с Россией сделает мировое сообщество.

   – А что оно может сделать? – вопрос задал Ходотов, и все задумались.

   Как-то так случилось, что команда вдруг вошла в режим обсуждения, и теперь содержание моего романа рассматривалось как вопрос, ответ на который должен быть найден в результате коллективного обсуждения.

   – Россия вылетит со всех мировых рынков, и от нее отвернутся все, кто до сих пор сохраняет хоть какую-то симпатию, – я произвел вбрасывание, и процесс пошел.