Красная струя из пакета попала в край стакана, брызги упали на стол и на руку Мусора. Красные круглые капельки. Мусор отставил в сторону пакет и поднес руку к глазам. Красные капли на его руке. Мусор осторожно коснулся языком капель. Солоноватые. Как… Мусор взял стакан и выпил залпом, как водку.
Два кровавых фонтана на белом лице. Мусор чуть не захлебнулся соком, закашлялся, наклонился над умывальником, чтобы не запачкать кухню, и тут его согнул внезапный спазм. Мусора вырвало: остатки не переваренной еды и сок. Мусор сплюнул раз, другой, открыл кран и прополоскал рот, затем вытер раковину умывальника, протер руки.
Как его… В голове немного шумело. Не ожидал. Не ожидал от себя такой слабости Мусор. Как девчонка. Нельзя так. Он им всем должен показать! Он сильнее их всех.
Он просто чуть не захлебнулся, и кровь тут совершенно не при чем. Солоноватая красная кровь. Черная в свете луны. С сильным волнующим запахом. Кровь, кровь, кровь…
Мусор взял в руки пакет с соком, медленно, тонкой струйкой налил сок в стакан, рассматривая как красная густая жидкость стекает по стеклянной стенке, как медленно поднимается уровень красного в стакане. Отставил в сторону пакет, взял стакан и медленно, процеживая сквозь зубы, выпил сок.
Зазвонил телефон. Мусор сполоснул стакан, поставил его в сушку и, не спеша, подошел к телефону. Спал человек, спал и не мог сразу подойти. Ночь на дворе.
– Слушаю, – сказал Мусор в трубку недовольным голосом.
Срочно вызывают. Сам подполковник Симоненко срочно разыскивает участкового старшего лейтенанта Мусоргского.
– Сейчас буду, – сказал Мусор, – через двадцать минуть.
Коньяк немного помог, и стрелка часов уже не так болезненно впивалась в висок Короля. Король заметил удивленный взгляд Грека, когда приказал принести коньяк. Они не привыкли видеть, как он пьет. Король вообще старался не демонстрировать им свои слабости. А сейчас решил выпить. И не каплю коньяка в кофе, а полстакана. И наплевать, что Грек удивлен. Он и сам удивлен. У него уже очень давно не возникало желания затуманить свое сознание и притупить ясность мыслей.
Над этим стоило подумать. Он всегда относился к своему мозгу как к орудию, как к инструменту. Еще на комсомольской работе, когда нужно было не отстать от остальных, и когда очень внимательно следили за этим, и не допить считалось нелояльным, Король внимательно следил за тем, чтобы мозг его работал ясно и четко.
Ритуал требовал от него пить наравне со всеми, но никто не требовал от него напиваться. И Король не напивался. Лишь один раз он был близок этому состоянию, когда получил, наконец, место первого секретаря горкома, и когда протянули ему, ничего не евшему с самого утра, стакан водки с комсомольским значком на дне, и когда выпил он этот стакан залпом – вот тогда чуть не опьянел, единственный раз в жизни. Так и не понял Король, водка или значок на дне стакана так его ударили.
А сейчас он выпил коньяка именно для того, чтобызабыться, хоть немного. Он просто устал осознавать все и контролировать себя и окружающих. Вот Симоненко сегодня чуть не отказался подать ему руку. Не хочет марать свои руки о Короля. И он, наверное, прав. Король сам не хотел бы пачкаться о руки Короля.
Я пьяный, подумал Король, я пьяный. Я почти не различаю проклятую секундную стрелку на часах, и она теперь не может в кровь исцарапать мой мозг. И Грек больше не сможет меня заставить отдавать приказы об убийстве. Не сможет. И нечего на меня коситься. Сам то, между прочим, почти не выпил. Интересно, подумал Король, а если я сейчас у него спрошу – уважает он меня или нет, что он мне ответит, этот хитрый Грек. И вообще, чего это он тут сидит возле меня? Селезнев и Качур не сидят, а этот сидит.
Король налил себе еще немного коньяка. На самое дно. Почему так мало? Надо полный стакан. Он же пьяный, в конце концов.
Грек нажал кнопку на своем сотовом телефоне и поднес его к уху:
– Да. Понял. Без осложнений? Едь ко мне. Все.
– Это по поводу свидетельницы?
– Да, все прошло без осложнений.
– Можно радоваться?
ebooksa