– Повторяю, – это человек Грека, – он сюда привез этих троих. О даме он не в курсе.
О даме он не в курсе. Это хорошо. Это очень хорошо. Хотя, о чем именно он не в курсе.
– Ты такой забавный! Налей девушке коньяка.
– Что ты имеешь в виду?
– Коньяк, прямо перед тобой.
– Я не об этом.
– Все равно, налей, а я тебе пока расскажу сказку.
– Может быть, все-таки, без сказок. Ты можешь говорить проще?
– Проще? Ну а если проще, мне нужно понять, кого из вас мне выгоднее продать – тебя или ее? Так проще?
– Гораздо. Тебе сколько налить коньяка?
Возится Вася, ой возится. Такого только за смертью посылать. Смешно. Действительно смешно подумал. Вася действительно за своей смертью сейчас ходит. Вернется – получит.
Мусор держал пистолет в опущенной руке прислушиваясь к звукам доносящимся из сарая. Сопения не слышно – далеко, но тихо ходить Вася не может, сволочь неуклюжая. Лязгнуло и покатилось ведро, несколько секунд тишина и со скрежетом упали лопаты. Кинутый невнятно заматерился – ушибло бедненького. Это же он там в темноте лазит, без света.
Мусор облизал губы – жарко. В груди, наконец, затлела льдинка. Сейчас. Сейчас все произойдет. Вот стукнула крышка багажника. Еще раз. Да что он там, багажника захлопнуть не может? Идиот. Мусор внезапно почувствовал слабость в ногах и спиной прислонился к калитке. Во рту пересохло, и губы будто стянуло солью. Все-таки заволновался старший лейтенант. Неужели боюсь, подумал Мусор, неужели все-таки страшно отправить на тот свет мудака со сломанным носом?
Не спуская глаз с ворот сарая, Мусор присел и нашарил возле своей ноги сумку. Неужели вот даже ради этого он не может убить этого ублюдка, о котором никто даже слова хорошего не скажет на похоронах?
Нет, он сможет, сможет. Он не боится этого. Не от того вовсе, не от страха все сжалось внутри у Мусоргского. Не от страха, понятно?! Он хочет этого, он так хочет этого, что даже низ живота свело сладкой судорогой. Мусор поднял пистолет и прицелился в темный квадрат ворот сарая. Еще секунда. Еще…
Вначале стали видны ноги Кинутого в стоптанных тапочках и линялых, почти белых в неверном свете луны, спортивных штанах. Кинутый медленно шагнул вперед, и лунный свет выхватил из темноты белую майку. Голова еще оставалась в тени, когда Кинутый остановился. Ему было плохо видно силуэт Мусора, мешала тень от забора и свет луны, но то, что Мусор вроде бы присел, Вася заметил.
– Игорь Иванович, – неуверенно спросил Кинутый, – что с вами?
Мусор попытался ответить, но пересохшее горло не пропустило слов. Мусор медленно выпрямился, скользнув спиной по доскам калитки. Ствол тоже скользнул вдоль фигуры Кинутого и остановился напротив того места, где должна быть голова. Лунный свет на нее не падал, и Мусору показалось, что ее там вообще нет, что выпущенная пуля просто пройдет сквозь темноту над Васиными плечами и ударит в доски сарая.
– Что с вами? – повторил Кинутый, не двигаясь с места.
– Ни-че-го, – по слогам выдавил из себя Мусор, – иди сюда.