Под позолотой - кровь

22
18
20
22
24
26
28
30

   Его жена, лейтенант милиции, успела вынуть удостоверение из сумочки и показать его сержанту, который дубинкой пережимал мужу горло. И получила удар в лицо. И Володя начал драться по-настоящему. Он видел, как один из патрульных топтал его жену, которая уже потеряла сознание, видел, как отлетело в сторону ее удостоверение, видел ухмыляющиеся лица кавказцев… а потом все это исчезло. Он пришел в себя в райотделе милиции, на полу, скованный «ласточкой» – один наручник за спиной на запястье, а другой – на щиколотке ноги, накрест.

   И первое, что он услышал тогда, был вопрос, вернее, его окончание: «…плохо слышишь?».

   – …плохо слышишь? – на этот раз все было сегодня, на темной улице, возле машины, которую он пытался угнать. Володя чувствовал, что сам виноват. Нужно быть осторожнее, в конце концов, он действительно пытался украсть машину. Но ведь патрульные даже не пытались проверить его документы, значит, если бы он и вправду был владельцем машины, его точно также вначале избили, а только потом стали выяснять, как все обстоит на самом деле.

   – По-моему, он оказывал сопротивление сотрудникам милиции, – сказал тот, что держал фонарь.

   – Точно, – подтвердил другой и ударил лежащего ногой, – он на тебя замахнулся!

   – Он просто пытался на тебя напасть! – вставил третий.

   Свет фонаря приблизился к глазам Володи – сержант наклонился.

   – Ты зачем напал на сотрудника милиции? Теперь сядешь.

   Ты зачем сопротивлялся сотрудникам милиции? Теперь вылетишь из органов. И жена твоя тоже полетит. Вы позор для милиции, и ты, и твоя жена. В пьяном виде устроить драку с патрульными.

   Да что же вас всех на одном заводе делают? – подумал Володя.

   – Слышишь меня? Сядешь. Что делать будем с тобой?

   Он хочет денег. Эта сволочь еще хочет денег за то, что бил человека. Они поверили ему, они думают, что это его машина, даже не обыскали его. И все равно бьют.

   Володя ощутил, как давит в бок пистолет под рубашкой, и еще раз попытался успокоиться. Пусть живут. Это не они били его и его беременную жену, это не они на ночь оставили его скованного в камере и не они несколько часов не вызывали «скорую» для его жены. Не они. Те уже никогда не смогут делать такого, те умерли, и перед смертью им дано было узнать, за что они умирают. А эти… Эти только хотят стать такими.

   – У тебя бабки есть? – спросил сержант, – мани, грошики. Есть? И разойдемся миром. Слышишь? Слы…

   Сержант поперхнулся и выронил фонарь. Остальные не поняли сразу, что произошло. Сержант опустился на колени, на то место где только что лежал хозяин машины, потом ткнулся лицом в пыль, накрыв выпавший фонарик. Стало темно.

   – Что? – спросил один из патрульных.

   – Какого черта? – сказал другой и, не выпуская дубинки из рук, попытался нашарить кобуру. Все изменилось слишком быстро, всего секунду назад они были хозяевами положения и вдруг…

   – Не хватайся за оружие, идиот, – услышал над самым ухом патрульный, – уронишь.

   Патрульный почувствовал, как чужая рука вынула из кобуры пистолет. Патрульный пробормотал что-то невнятно, его напарник замахнулся дубинкой… отлетел к машине и остался лежать.

   – И не кричи, – сказал тот же голос оставшемуся на ногах.