Под кровью - грязь

   – Это отмечено в его деле психологами уже давно, еще в самом начале обучения. Это, кстати, было еще одним аргументом в пользу его привлечения к операции.

   – Но сейчас, по-моему, Гаврилин излишне настойчив. Артем Олегович вовсе не в восторге от его постоянных заявлений о том, что безотказный Палач на грани отказа.

   – А что прикажете делать Гаврилину? Он пытается выполнять свою работу, как он ее понимает. Артем Олегович хочет видеть в Наблюдателе только козла отпущения. И ко всей операции у него проявляется достаточно специфическое отношение. Вы обратили внимание?

   – Естественно. Но это его отношение вовсе не мешает самой операции. Если он думает, что целью операции является воспитание народа в духе твердой власти – пусть думает. Вот интересно, что думает о целях операции Гаврилин?

   – Пока он выступает формалистом.

   – Это что, вы ему такой своеобразный комплимент делаете?

   – Нет. Гаврилин знает, что Палач получил приказ осуществить захват Центра досуга и удержание заложников на как можно более длительный срок. И он честно предупреждает, что, по его мнению, подобная операция просто невозможна. Его вроде бы не интересует, для чего нам нужен захват и заложники. Его вроде бы не интересует, зачем вообще происходит все то, что происходит. Его просто волнует то, что он не может себе представить, что задача может иметь несколько решений.

   – Это характеризует Гаврилина не лучшим образом.

   – Я так не думаю. Просто он рассуждает в поставленных нами рамках, старательно прикидывает все возможные варианты. И мы, кстати, не можем знать, насколько Гаврилин верит нам.

   – Вы полагаете, что он может нам не верить?

   – Начнем с того, что нас он вообще не знает. В роли руководителя у нас выступает Артем Олегович, и вот Артему Олеговичу Гаврилин действительно может не верить. На всякий случай. И что Гаврилин знает точно, так это то, что получает не всю информацию. И его попытки уговорить Артема Олеговича могут иметь под собой еще одну основу.

   – Вы очень интересно интерпретируете мотивы Гаврилина. Я бы даже сказал – талантливо.

   – Я, между прочим, тоже был в свое время наблюдателем.

   – Действительно. Извините, я вас перебил. Вы что-то говорили об еще одной основе действий Гаврилина.

   – Он может пытаться заставить Артема Олеговича дать ему дополнительную информацию.

   – И как вы полагаете, даст?

   – Тут и полагать нечего, естественно, не даст.

   – Тогда из всего этого следует, что жить Гаврилину осталось не слишком долго.

   – Выходит так. И меня мучает вопрос – почему все-таки он так себя ведет? Он же расписывается в собственной ненужности для последнего этапа операции. Артем Олегович может совершенно спокойно списать его.

   – Вы несколько разочаровались в своем протеже?