– Иронизируете.
– Отнюдь. Поскольку спасти Гаврилина может только чудо, то если оно произойдет, грех будет им не воспользоваться. Логично?
– Логично. Только вот Гаврилину от этого не легче.
– Не легче. Только нас Гаврилин будет интересовать лишь тогда, когда он выживет. А до тех пор нас интересует только успех операции. Согласны?
– Кстати, об операции, у нас еще есть время пополнить список объектов для Палача. Чистить так чистить.
– Нету его дома, – сообщил Бес Жуку, – я минут пять ждал чтобы он трубку взял.
– Значит, будем ждать, – спокойно сказал Жук.
Ждать. Бес поежился. Погода хреновая. Хоть бы скорее снег выпал. Эта сырость совсем душу вымотала. Палец, собака, чуть не загнил совсем из-за этой погоды. Бес осторожно почесал шрам.
Темно во дворе, не освещают, экономят электричество. Или лампочки побила сявота. Бес сунул руки в карманы, покосился на Жука. Спокойно курит, скотина. Пальцы сами нащупали рукоять пистолета в кармане. Замочить урода, да ладно, все равно уже скоро конец.
Бес глянул на часы. Два часа ночи. Где этого идиота черти носят? Пришел бы уже, и дело с концом. Сам процесс убийства уже перестал вызывать у Беса сильные эмоции. Пришили и пришили. И хрен с ними. Нефиг было щелкать клювом. Вот если бы замочить Жука, вот это бы, наверное, доставило бы удовольствие.
В темноте двора что-то загремело. Бес насторожился. Даже Жук обернулся на грохот, отложив в сторону трубу гранатомета и сунув руку в карман за пистолетом.
Загремело так, будто опрокинулся бак с мусором. Точно, бак и загремел. Несколько голосов одновременно заржали. Бес сплюнул, местные козлы развлекаются.
С какой-нибудь тусовки гребут, настроение игривое, есть сильное желание продолжить веселье. Бес очень хорошо помнил, как сам вот так возвращался вот так с дискотек, как в крови закипало желание оторваться на кого-нибудь.
Обычно он и начинал разборку со случайным прохожим. Закурить не найдется? Нету? А не врешь? Может, просто зажал? Дай гляну в карманах? Ты мне что – не доверяешь? Чтобы я взял у тебя что-то? Пацаны, он меня вором считает! И пацаны обязательно обижались за своего приятеля и не вовремя подвернувшегося прохожего били. И это тоже очень хорошо помнил Бес, как заходилось сердце, когда он бил ногами уже опрокинутого человека, как всхлипывал у него под ногами лежащий, и как чувствовал себя Бес почти равным среди своих ребят, которые обычно его равным не считали.
Как заводило это его тогда, и каким мелким показалось сейчас. Перед глазами Беса встала картина сегодняшнего вечера – убегающий от него водитель, потом черные пятна на рубашке, точно между лопаток.
Это его пули. Это он подстрелил мужика. Тот упал, но еще пытается ползти, или это просто судорога? Какая, хрен, разница. Бес подходит к лежащему, приставляет дуло ему к затылку и нажимает на спуск. Выстрел. Уцелевший пока фонарь над бензоколонкой освещает все это – кровь, брызнувшую во все стороны, дырки на рубахе, сочащиеся кровью.
– Слышь, мужик, закурить дай! – Бес вздрогнул от неожиданности. Это не к нему обратились, это к Жуку, это он курил.
– Что молчишь, мужик? Закурить дай, – сколько их вынырнуло из темноты, пять? семь?.
Странно, подумал Бес. Они обратились к нам? Это не могло уложиться у него в мозгу: дворовая шпана обратилась к ним. Ни он, ни Жук не могли себе представить, что местные могут избрать их объектом для развлечения.
А местным было наплевать на то, к кому именно подходить с просьбой покурить. Собственно, и покурить они просили чисто по инерции. Их не волновал ответ позднего курильщика, они готовы были бить сразу. И ударили.
ebooksa