ИМПЕРИЯ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ

«Вот как все просто… — думал он, закрывая внешнюю крышку. — Действительно, Гильдия сделалась слишком беспечной за века изоляции. Мы настолько привыкли бояться внешнего мира, что мысли не допускаем о возможности удара изнутри! Воистину, это роковая уверенность…»

«Адская машинка» останется здесь, ничем себя не выдавая, однако она уже отслеживает активность главного энергоблока. В момент перехода сквозь межпространственный тоннель двигатели потребляют огромное количество энергии. Сенсоры зафиксируют это. Первый выброс энергии — уход в Бездну — поставит устройство на боевой взвод. Активировавшись, оно будет ждать, пока межпространственный бур не сработает повторно в момент выхода корабля в обычный космос, а тогда…

Если верить Вейну, в этот момент сработает гамма-излучатель и вызовет цепную реакцию в кристалле деструктиума. Этого достаточно, чтобы устройство взорвалось с силой небольшого термоядерного заряда. У тех, кто в тот момент будет на борту «Вестры», не останется шансов выжить. Корабль разнесет в радиоактивную пыль быстрее, чем они заподозрят неладное.

«Вот так и вершится политика в Обжитом Космосе… — Айдар Зерран отступил от реактора и развернулся к шлюзу. — А теперь и в Гильдии Странников тоже. Надеюсь, вы знаете, что делаете, командор Вейн. Очень сильно на это надеюсь!»

Глава 22

— Хм… — Великий Герцог пригубил напиток. — Великолепно, Аллари. Впрочем, как всегда.

Слуга поклонился с безупречным изяществом старого придворного:

— Благодарю вас, милорд.

Дареш Кан хмыкнул. Всякий, кто судит о людях по первому впечатлению, рискует допустить роковую ошибку, но Гилвор Аллари — воистину редкий случай! — выглядел именно так, как, по всем канонам, и подобает выглядеть почтенному слуге. Прямой, как флагшток, сухопарый, с благообразной седой шевелюрой, он был бы украшением любого тронного зала. Придворная ливрея цвета вареного рака, до безвкусицы обильно разукрашенная серебряным и золотым шитьем, смотрелась бы аляповато на ком угодно, но только не на Аллари, который как будто в ней и родился. К внешности, разумеется, прилагались соответствующие манеры. А уж в искусстве готовить чай у старого дворецкого не нашлось бы соперника во всем Обжитом Космосе.

Дареш Кан позволил себе на несколько минут отвлечься от всех забот окружающего мира, наслаждаясь тонким пряным ароматом незнакомых листьев. Аллари служил еще отцу нынешнего Великого Герцога, но его фантазия в изобретении новых рецептов оставалась воистину неисчерпаемой. Старик почтительно наблюдал за тем, как хозяин смакует дымящийся напиток. Он ничем не напоминал о своем присутствии, молча ожидая, пока к нему обратятся. Немногословность — еще одна черта, приличествующая хорошему дворецкому.

Не без чувства досады Дареш Кан отставил опустевшую чашку. Дела, увы, не ждут. Итак, кто же сделает первый ход? О намерениях новой Императрицы герцог Кан мог только догадываться. Дамира показала себя довольно-таки скрытной особой и не имела склонности откровенничать о своих планах с приближенными. Впрочем, она вообще немногих подпускала к себе достаточно близко. Даже пресловутый Надзиратель, ценнейший из агентов полковника Гелоры в имперской метрополии, в последнее время не присылал важных сведений.

Ясно было одно: Астрена ведет активную подготовку. Императорский флот уже пришел в движение, постепенно стягиваясь к границам. Конечно, самое понятие «границ» для межзвездных держав было чистой условностью — ни границ как таковых, ни линии фронта в космосе не существовало. Никаких сил не хватило бы для того, чтобы перекрыть все пути сквозь метапространство. Противники стремились захватывать контроль над узловыми точками — звездными системами, возле которых проходили значимые межзвездные трассы. И, судя по донесениям агентов Делис Гелоры, астренские флотилии уже собирались возле ключевых систем в пределах Трайонского и Альденского Доминионов. Оттуда им открывался прямой путь в Нейтральную зону и дальше на север Обжитого Космоса — на территории самой Ассамблеи Династий. Мобилизовать флот и подтянуть его поближе к границам казалось оправданным шагом в свете недавних пиратских нападений, но силы, которые Империя перебрасывала в периферийные доминионы, явно превосходили те, что требовались для защиты от Вольных.

Но не только из пограничья приходили тревожные новости. Информаторы в метрополии также отправляли доклады, из которых можно было сделать кое-какие выводы. Вести присылали не только Надзиратель и ему подобные тайные осведомители. Срочная депеша пришла от представителя Ассамблеи при Императорском дворе. Миори Линг не скрывала беспокойства по поводу происходящего в Астрене. Помимо прочего, она сообщала, что с воцарением Дамиры Адарис радикально изменился настрой информационных служб в метрополии, а это говорило о многом. При Теодоре Империя, хоть и с явным нежеланием, признавала существование Ассамблеи Династий. Теперь никто из новостников не использовал термин «Ассамблея» — только «Северные доминионы». Самого Дареша Кана и его сторонников не именовали иначе как «сепаратистами» или «инсургентами». Много говорили о недавних нападениях пиратов на астренские колонии, более или менее прямо обвиняя Великого Герцога в поддержке Вольного Флота. Всплыли некие документы, якобы «захваченные» у пиратов и даже «пленники», публично заявлявшие о том, что на Ленга Дауэна работают военные советники с Альдезии. Это показалось герцогу Кану даже забавным — имперская пропаганда была вынуждена фабриковать улики в подтверждение истинных обвинений.

Сам факт столь открытой враждебности астренской прессы говорит о многом — даже о большем, чем передвижения военных флотов. У Кана уже не оставалось сомнений: Императрица Дамира не просто готова встретить вторжение соперников во всеоружии, но всерьез рассматривает возможность нанести первый удар. Нельзя сказать, что лидер Ассамблеи был удивлен такими новостями.

— По крайней мере, у новой Императрицы больше решимости, чем у Теодоры, — вполголоса проворчал Великий Герцог. — Эта особа заглядывается высоко. Но это тернистый путь, госпожа Дамира… Рискуя, ты либо выигрываешь, либо проигрываешь.

Теодора Аргенис была вовсе не глупа и обладала твердым характером, но ей недоставало азарта. Она не из тех, кто идет ва-банк, напротив — она всегда была чрезмерно осмотрительна и предпочитала довольствоваться малым. Захватив трон, Теодора на этом успокоилась и не помышляла о большем. В Войну Серебряных Звезд она даже предпочла смириться с потерей половины имперских территорий, но удержать вторую половину, нежели идти до конца, рискуя потерять все. У Дамиры, очевидно, с азартом все в порядке. Настолько, что она не побоится выступить первой? Возможно…

Ответа на свою реплику Кан не дождался: кроме него, в кабинете оставался только Аллари, а тот, разумеется, не собирался комментировать привычку хозяина размышлять вслух. Седовласый дворецкий застыл у стены, неподвижный, как каменная статуя, и прямой, как гвардеец. Он был одним из немногих людей во дворце, рядом с которыми Дареш Кан время от времени позволял себе быть откровенным. В разумных пределах, конечно.

Неожиданно для самого себя герцог развернулся к старику и, усмехаясь, спросил:

— Ну, а как бы вы поступили на моем месте, Аллари?

Тот тихо кашлянул — это было самое сильное проявление чувств, какое он когда-либо позволял себе выказать открыто.