– Не верю, – Сергей устало прикрыл глаза и повалился спиной в снег. – Я ничему не верю. Лично мне кажется, что ты премьер, а я террорист. – Он снова сел. – Господи, как хочется спать!
– Я думаю, – произнес Новак, – что вам эта возможность представилась.
– Э, нет! – Сергей погрозил ему пальцем. – Только не здесь.
Он встал и подошел к Шеелю. Командир «Красного спасения» мотал головой, видя перед собой только мутную пелену. Присев на корточки, Сергей задрал пропитавшуюся кровью штанину террориста.
– В мякоть, – пояснил он. И тут же оправдался: – А нечего было ноги на линии огня держать.
Скалолаз порылся в рюкзаке, достал аптечку и стал накладывать повязку. Потом сделал немцу обезболивающий укол.
«Алины нет, – простучало в голове Шееля. – Русский здесь, значит, Алины нет…» И в душе Ларса Шееля образовалась пустота, как раз в том месте, которое было предназначено для Алины. Почему – он и сам не знал. Теперь его не интересовало, как погибла Алина. Он поднял голову и увидел на скале призрак двадцатилетней девушки. Стоя на вершине ледяной скалы, она посылает капитану-инструктору воздушный поцелуй. Но и этот образ вскоре растаял…
Шеель молчал. И только когда ему полегчало от действия укола, он тихо сказал:
– Ты какой-то неугомонный, Курочкин. Четвертый год ты преследуешь меня. Я удивляюсь тебе. – Он рассмотрел его загримированное лицо: – Похоже, с тех пор ты не умывался.
Сергей долго глядел на Шееля, потом ткнулся лицом в ладони.
– Знаешь, мужик, я сам уже ничему не удивляюсь. Догадываешься почему? – Он обвел всех усталым взглядом. – Потому что вот сейчас встану и снова пойду в горы.
Новак был буквально сражен этой фразой.
– В горы? Зачем тебе в горы?
– Там ребята мои остались. Да и твоих надо приободрить.
– И даже не отдохнешь?!
– Я же сказал, что здесь – нет. Наверху отосплюсь. И пусть мне снова приснится лохматый кхумджангенец с тяжелой лапой, – устало улыбнулся Сергей. – И пусть он снова треснет меня по голове, если я пропущу опасность. Горы в опасности. Кто знает, может быть, я лягу спать скалолазом, а проснусь спасателем… А ты, Новак, давай, связывайся со своими. Мне пора.
Новаку ничего не оставалось, как пожать протянутую руку. Этот русский парень появился неожиданно, смертельным и в то же время спасительным вихрем проносясь по временной стоянке. И вот так же резво он уносится прочь.
– Это твердое решение? – спросил Новак.
– Да. До своих я быстрее поисковиков доберусь. – Он улыбнулся. – А там и до Самары рукой подать. Понимаешь, – доверительно сообщил он начальнику охраны, – есть у меня там один шкурный интерес: хочу повторно сыграть свадьбу. Но жениха придется оставить прежним. Лишь бы пельмени были.
Он кивнул обескураженному вице-премьеру, который так и не проронил ни слова, бросил взгляд на Шееля и отошел на несколько шагов.