– Али, – сказал, наконец, Мехтиев. – Ты поговори с Зеленым. То, се… Расскажи ему о том, что меня Гиря предупреждал не разговаривать с ним, что я очень хочу помочь Зеленому выбраться из этой переделки. Что если я чего-то найду, то ему скажу обязательно…
Мехтиев снова замолчал.
Али снова терпеливо ждал.
– Ты как полагаешь, Али, почему Зеленого отодвинули от этого? Он же умный, он может найти.
– Потому и отодвинули, – сказал Али. – Чтобы не нашел.
– Не знаю, Али, ой, не знаю! – покачал головой Мехтиев. – Если мы с тобой догадались, то и другие поймут. Сам Зеленый поймет…
– А если наоборот? Если хотят Зеленого заставить лучше искать? Ведь если он не виноват, то ему очень хочется это доказать.
– И он не откажется от помощи… – Мехтиев отложил четки и подвинул к себе блюдо с фруктами.
Отщипнул виноградину, съел задумчиво.
– И ему понадобится помощь. Ой, как понадобится!
– И мы ему поможем? – спросил Али.
– Мы скажем, что поможем, – ответил Мехтиев. – Скажем. И предложим ему меняться. Он найдет, нам скажет. Мы найдем, ему скажем. Всем хорошо.
– А если он и в самом деле замешан?
– Если мы это узнаем, тогда подумаем. Мне всегда хотелось, чтобы Зеленый ел у меня с рук. А тебе?
– Чтобы он ел с ваших рук? – спросил Али. – Конечно.
– Ладно, – вытер салфеткой руки Мехтиев. – Предупреди всех наших. Времени мало. Только ночь. Пусть поработают получше.
И люди начали работать.
Тщательно перетряхивались малины и притоны. Внимательно проверялись квартиры проституток, публичные дома, гостиницы и квартиры, которые сдавались внаем на сутки-двое. Проверялись вокзалы.
Не обходилось без ошибок и разборок. Удалось не слишком шуметь, но один гастролер, правда, схватился за нож, и его, гастролера, к утру возле дороги обнаружил милицейский патруль. Естественно, мертвого.
Реальной информации не было. Ни следов, ни данных, ни даже предположений. Мальчишка словно испарился.