– Как знаешь.
– Знаю, – сказал Гаврилин.
– Клин! – позвал Хозяин.
Дверь открылась сразу же. На пороге появился Клин, за спиной его маячил секретарь.
– Отведи его наместо.
Клин молча посторонился и махнул рукой.
Гаврилин шагнул через порог. Оглянулся. Хозяин чуть заметно кивнул ему.
Время пошло, подумал Гаврилин.
Грязь
– Все решили, что он совсем вырубился, отошли перекурить. Туда-сюда, а он встал и молотком…
– Да не встал он, подполз, а там уж молотком.
– Какого хрена ему было ползти? Там всего три шага было. Ты что, подвала того не знаешь?
Клоун отвернулся от говоривших. Обсуждают и смакуют. Хотя, если подумать, для них это тоже событие. Беситься начинают от безделья. Теперь будут обсасывать происшедшее ночью целую неделю. Если ничего другого не произойдет.
А Гаврилин в любом случае для них станет легендой. Человек, доведший Краба до белого каления.
– Молоток по самую рукоять в голову загнал.
– Ничего такого. Он же в висок бил…
Долго что-то Хозяин беседует с Гаврилиным. Как бы чего не вышло. Клоун вытащил сигарету, отобрал у одного из говорящих окурок, прикурил.
Уже пол часа парни обсуждают как и зачем проломил незнакомый мужик голову лабуху. Азартно, со вкусом, но как только разговор упирается в последние слова убитого, так сразу наступает заминка. Они замолкают, озираются по сторонам.
Они верят. Они верят тому, что сказал обезумевший человек перед смертью, и боятся этого. И страх свой переносят на не знакомого никому из них Гаврилина.
Лабух указал на него. Это он убил самого Солдата, о котором все говорили только тихим голосом, словно боясь навлечь на себя беду. И теперь им было обещано…