Под грязью - пустота

22
18
20
22
24
26
28
30

– Нормально, – ответил Клин. Он не понимал, чего это с ним разговаривает этот странный мужик, о чем спрашивает. Отвечал Клин автоматически. Потому что был приучен отвечать тем, кто спрашивает.

– Нормально? Это теперь у вас называется нормально? – спросил Гаврилин и по смотрел вверх. На потолок.

– Чего там? – Клин автоматически повторил движение Гаврилина и поднял голову. Потолок как пото…

Хлюп! Лезвие ножа погрузилось в горло Клина. Он не почувствовал боли, просто удар. Что-то горячее ткнулось в горло чуть выше ямочки, под кадык. Клин оттолкнул ударившего, еще не понимая, что тот пытается его убить.

Как будто кто-то из пацанов в шутку ткнул непотушенным бычком.

– Ты чего? – сказал Клин, вернее только попытался сказать.

Хлюп! В горле. Что-то у него в горле не в порядке. И лицо у мужика странное… И…

У него рука в крови, подумал Клин. Правая рука. В крови. И нож. В этой руке. И с лезвия капает. Кровь…

Клин взялся рукой за горло. Мокро. Горячо и мокро. И трудно дышать.

Меня, шевельнулось в мозгу. Он. Ударил меня. Ножом. Клин поднес руку к глазам. Кровь.

Клин снова попытался что-то сказать, и у него снова не получилось. Хлюп.

Больно. Внезапно стало очень больно. Но и закричать от боли Клин не смог. Рот широко открылся, из него потекла кровь.

Убью. Клин протянул к Гаврилину руки. Убью. Нужно только добраться до него…

Шаг получился неширокий, ноги переставали слушаться.

Убью! Словно ныряя в воду, Клин качнулся вперед. Достать. Измазанные кровью пальцы рванули одежду Гаврилина.

Опрокинулся стул, падая, Гаврилин зацепил стол, и на пол слетели тарелки. Клин не обратил на это внимания. Он видел только лицо врага.

Убью.

Перед глазами появилось темное облако. Не уйдешь. Не уйдешь! Не…

Никак не получается его прижать, вырывается, с каждой секундой все сильнее и сильнее. Руки уже не могут удержать его. Соскользнули.

Ну его! Спать. Просто очень хочется спать. Лечь на пол и уснуть. Уже ночь. Стемнело, и наступила ночь. Он не выспался прошлой ночью.