– Проморгался? – спросил Краб.
Он стоял справа от Головина, в пол-оборота.
– Что вам нужно? – спросил Головин.
– Тебе что, память отбило? – поинтересовался Краб.
– Он ее высрал с перепугу, – сказал голос от дверей.
– Посмотри внимательно, не этот ли парень стрелял в кабаке, – Краб даже пальцем указал на сидящего в двух метрах от Головина человека.
Какая разница, Головину показалось, что он это подумал, но оказалось, что он сказал это вслух:
– Какая разница?
– Что?
Головин замолчал. Он смотрел на сидящего парня и понимал, что узнал его. Узнал, не смотря ни на что. Это он был одним из тех двоих, которые вдруг вскочили тогда из-за стола и метнулись к двери из зала. Он кричал, чтобы все уходили через кухню. Точно, он.
Странно, но не смотря на тогдашний испуг, на всеобщую панику, но Головин все-таки запомнил его лицо.
Краб присел на корточки возле Головина и посмотрел на него снизу вверх:
– Охуел?
– Еще ухо хочешь отрезать? – спросил Головин.
– Я тебе яйца отрежу, – почти ласково сказал Краб, – я тебе глаза выдавлю.
– И что?
– Отморозился, – прокомментировал кто-то от дверей. По голосу было понятно, что комментатор хотел говорить и дальше, но быстрого взгляда Краба хватило, чтобы он переменил свое намерение.
– Посмотри внимательно и скажи – это он?
Головин был словно во сне, не было ни страха, ни боли. Он словно шагнул за предел и теперь ждал, пока смерть примет его.
Краб выпрямился, с хрустом сжал кулаки: