Почерк дракона

22
18
20
22
24
26
28
30

– Знаешь, Ямпольский, за несколько последних дней я решил, что Жека Шатов – самый невезучий сукин сын в этом долбаном городе или даже на этой дерьмовой планете, – Шатов заставил себя улыбнуться, – но, слава аллаху, только что убедился, что это не так. Это ты самый невезучий человек в этом городе, майор Ямпольский. Самый невезучий… – Шатов попытался засмеяться, но только надсадно закашлялся.

– Не понял? – Шатову показалось, что по лицу Ямпольского проскочило выражение растерянности.

– А что тут понимать? Ты и твои подручные избили меня… Это неважно, что я на тебя нападал. На моем месте после таких побоев напал бы даже Махатма Ганди.

– Кто избил? О чем ты бредишь? – Ямпольский перешел на «ты», чувствуя какой-то подвох.

– А вы избили. Ты, страшный лейтенант Рыков – Митя, кажется, и его брат-близнец Колян, – Шатов левой рукой расстегнул на груди рубаху, – как ты полагаешь, экспертиза оценит это?

У Ямпольского изменилось выражение лица. Синяки и кровоподтеки на теле Шатова могли произвести впечатление.

– Более того, при снятии побоев, говоря на вашем птичьем языке, будет обнаружено, что вы избивали меня и вчера, и позавчера. Ву компрене? В смысле, я понятно объясняю?

Ямпольский оглянулся на дверь, шевельнул губами, словно пробормотав что-то.

– Не нужно зыркать на своих козлов. Это не они. Они как раз сработали аккуратно. Врезали по затылку. Разве что потом, в машине, попытались ухо открутить. Но, даже если ты повесишь на меня нападение и неподчинение, то вот это, – Шатов указал на синяки, – повиснет на тебе.

Шатову даже полегчало, когда он увидел, как меняется выражение лица Ямпольского. Неприятно почувствовать запах дерьма в собственном кабинете.

– Будешь дальше крутизну демонстрировать? Я ж тебе не урка мелкий, который скорее кровью захлебнется, чем соберется пожаловаться. Я – представитель свободной прессы, – Шатов демонстративно подергал наручник, – свободной.

– И почему мы тебя стали избивать? – спросил Ямпольский.

– А по кочану! Вам не понравилось, что я расследую восемь странных смертей, и вышел на информацию о бумажных драконах.

Вот тут Ямпольский вздрогнул. Явственно, всем телом.

– Плохая версия? Вы зажимаете эту информацию, скрываете ее от общественности. И я не удивлюсь, если и от министерства. А тут журналист Шатов внезапно накопал… А? Хреновый сценарий детективного романа? Вы начали преследовать журналиста, требовать, чтобы он нарушил свой журналистский долг, пару раз побили его, а когда поняли, что несгибаемый борец за правду все равно продолжает борьбу – схватили его, подвергли пыткам и попытались повесить на него преступление. Так что, как было сказано в фильме «Брильянтовая рука», сядем усе, – Шатов снова подергал наручник. – Железяку для начала сними.

Ямпольский молча отстегнул наручники, бросил их в угол кабинета. Металл коротко лязгнул. Майор вернулся в свое кресло.

– Мог бы и помочь, – брюзгливо пробормотал Шатов, со стоном вставая с пола. Горло все еще саднило.

Майор смят, теперь нужно стремительным наскоком опрокинуть его боевые порядки и выбираться на свежий воздух.

Шатов подвинул стул к столу, сел.

Помолчали.