Или кто… Шатов даже не испугался. Не испытал ни каких чувств, кроме усталости. Ни страха, ни брезгливости… А что он мог испытать?
Что должен испытать человек, обнаружив, что у его ног лежит мертвый человек? Мертвый Гриша Пащенко. Мертвый Гриша Пащенко…
Шатов медленно сел на землю. Мертвый… Лицо омыто водой, но тонкая струйка крови продолжает сочиться из уголка рта и стекать по щеке. Дождевые капли размывают ее, разбавляя до слабо-розового цвета, но кровь все течет.
Мертвый. Шатов подумал, что нужно закрыть глаза. Так положено. Таков обычай. Закрыть покойнику глаза. Хотя бы для того, чтобы не видеть, как разбиваются о зрачки капли дождя.
Кто? Зачем? Эти вопросы скользнули в мозгу Шатова, не задерживаясь. Какая разница? Есть мертвый Пащенко. Есть нож, все еще торчащий в его горле.
Есть Шатов, руки которого… Шатов почувствовал, как липнул друг к другу его пальцы. Испачкал? О фонарь? Кровь?
Вся правая рука была залита кровью. Вся ладонь. Кровью пропитался манжет рубахи. Он что, тоже ранен? Или…
Черт, это ведь кровь Панченко. Это совершенно точно – кровь Панченко. И на рукояти ножа наверняка отпечатки пальцев Шатова. Или нет? Или это ему примерещилось?
Просто встать и уйти? А если тот, кто вырубил Шатова и убил Пащенко, все-таки оставил отпечатки журналиста на орудии убийства. Не поделил писака что-то с ментом. Подрались они, и корреспондент газеты «Новости» ткнул ножом старшего лейтенанта милиции в горло. Нет? У вас есть другая версия?
Есть другая версия?
Шатов переложил фонарь в левую руку. Спокойно. Пальцы правой коснулись рукояти ножа. Вот теперь на ней наверняка появились отпечатки пальцев Шатова. Пальцы сомкнулись. Интересно, нож легко подастся, или его придется тянуть с силой? И не брызнет ли кровь?
Хотя крови и так много. Слишком много крови.
Капли воды на лице Пащенко – как слезы. Он успел понять, что его убивают? Или до последней минуты был уверен, что выполнил свою миссию, заманив Шатова в кусты?
Спокойно, Гриша, пробормотал Шатов. Это не больно. Нож скользнул из раны легко. Спокойно. Шатов посветил фонарем вокруг, проверяя, не потерял ли чего-нибудь. Глупо будет оставить возле трупа свои документы.
Ничего нет? Шатов осторожно, чтобы не испачкаться, ощупал карманы. Все вроде бы на месте.
Теперь нужно просто уйти. Уйти. Уйти.
Шатов повторил это вслух несколько раз, прежде чем до него дошел смысл. Уйти.
Шатов еще раз оглянулся. Все, нужно идти. Бежать.
Пащенко…
– Извини, – сказал Шатов, – мне некогда.