Венец карьеры пахана

22
18
20
22
24
26
28
30

— Выясняем. Позвонила соседка, сказала, что дверь открыта. А перед этим она слышала в комнате голоса. Признаюсь, что здесь мне не все нравится. Хотя внешне очень напоминает несчастный случай, взрыв бытового газа. Но мне кажется, что это не так. Имеются во всем этом некоторые моменты, о которых пока не хочется распространяться. Ваш дед был доверчивым человеком?

— Скорее всего, нет.

— Тем более странно. Следовательно, человек, которого он впустил в квартиру, был ему очень хорошо знаком. А вы давно с ним не виделись?

— Я с дедом встречался вчера вечером.

— И о чем вы разговаривали?

Рука Никиты скользнула в карман, пальцы нащупали три камушка. Он уже обратил внимание на некоторую характерную особенность алмаза — тот никогда не нагревался. Сколько его ни держи в ладони — камень оставался холодным, недосягаемым, гордым. Даже без бриллиантовой огранки он был королем всех камней.

— Да, та-ак, — неопределенно проговорил Никита. — О разном. Нам всегда было о чем поговорить.

— И все-таки? — настаивал Журавлев.

— В последнее время дед немного хандрил. Жаловался на жизнь. Я, как мог, старался его успокаивать, помогал ему.

— Давно он живет один?

— С того самого времени, как умерла бабка.

— И как давно она умерла?

— Лет пять уже будет.

— Достаточный срок.

— Да. Но дед все равно не мог привыкнуть к одиночеству.

— Может, он вам что-нибудь рассказывал? Может быть, опасался кого-то?

Голос у оперуполномоченного был проникновенным, весьма сочувствующим. На какую-то минуту Никита попал под задушевное обаяние его интонаций. Ему даже хотелось рассказать все как есть, но очень мешала напряженная морщинка между бровями майора и неприкрытый интерес, с которым тот его рассматривал.

— Ничего такого он не говорил, — пожал плечами Никита.

— Понятно, — разочарованно кивнул Журавлев. — А что вы можете сказать об этом?

Майор протянул вперед руку и разжал кулак. Алмаз! Небольшой, величиной всего лишь с горошинку, он яростно сверкнул прозрачным боком, приковав взгляд Никиты.