Уркач лишь махнул рукой.
— Есть три деда в тулупах… Был я там, на прошлой неделе. Одного золотишка только на сто пудов наберется. Надо бы поторопиться, пока большевички не изъяли, — серьезно заметил старый вор.
Кирьян нахмурился. Уркаганы между собой говорили свободно, как если бы ехали в одиночестве. Очень скверный знак.
Следовательно, его в расчет уже не брали, для них он не свидетель.
Придавая голосу бодрости, Кирьян спросил:
— А что же это вы про жиганов-то позабыли?
Старый урка внимательно посмотрел на Кирьяна, а потом сдержанно обронил:
— Там, где прошел уркаган, жигану остается только кости обгладывать. — И, повернувшись к «матросу», продолжил все тем же деловым и размеренным тоном: — В Кускове у меня свояк живет. Он из бывших… Но если долю предложить хорошую, то не откажется. Кому же не хочется пожить красиво! Он и наколки даст верные, так что без суеты возьмем. Главное, добро нужно подальше от Москвы вывезти.
— На машине-то оно быстро, — подал голос Евстигней, преданно посмотрев в лицо старому урке.
Кирьян усмехнулся — совсем недавно таким же верным псом Евстигней смотрел ему в лицо.
Старый урка даже не взглянул на водилу. В чем-то он с Кирьяном был схож. Для него шофер не пайщик, а всего лишь инструмент — точно такой же, как отмычка или фомка. И если однажды он откажет, то с легкостью открутят голову.
— Как усадьбу возьмем, так в Ростов Великий нужно ехать, — веско проговорил старый уркач. — У меня там майданщик верный живет. Все скопом купит, да и деньги хорошие за товар даст.
— Ростов так Ростов, — подал голос Ерофеич.
Перспектива больших и шальных денег ему явно пришлась по вкусу.
— И куда теперь? — посмотрел Петя Кроха на Курахина.
— Уже приехали, — произнес Кирьян. — Видишь дом, что у дороги? Справа, — уточнил жиган, показывая взглядом на двухэтажный кирпичный дом. — На первом этаже.
— Сворачивай! — приказал уркаган, махнув в сторону зарослей, за которыми пряталось строение. — Почему света в доме нет? Он что, не жилой?
— А чего ему быть жилым-то? — удивился Кирьян. — Хозяева-то во Франции. А этот дом любовнице графа принадлежал. Она-то из простых, но поговаривают, что обстановка в доме была не хуже, чем в барских покоях. Подсвечники золотые, ковры… Только все добро местные перетаскали, одни полы остались…
— Где же ты здесь золотишко-то прячешь?
— В подвале! — произнес Кирьян. — Да сейчас сам увидишь.