Диверсанты из инкубатора

22
18
20
22
24
26
28
30

Они побежали к тисовой аллее, миновав башни-близнецы, которые и делали виллу похожей на кремль. Теперь только из окон башен, расположенных высоко, и можно было увидеть боевиков.

…Они бежали на пределе сил. Еще двести метров, и их поглотит каменный мешок, встретит простенький, но надежный «Фиат». А потом страховочный «Рено», спрятанный в кустах близ шоссе.

Михей открыл дверцу и дал занять места в салоне товарищам. Потом упал на сиденье водителя и с минуту приводил дыхание в норму.

– Ты так и не сказал, что с генералом, – услышал он Тамиру.

– Он мертв, – ответил Михей, заводя двигатель. – Он откинул копыта месяц назад.

– Откинул копыта?! Сам?

– Или помогли откинуть, какая разница? Стоит в гробу немецкой фирмы. А мы думали, генерал закрылся в своем логове, работает, как его предок-передовик, на угольной шахте. – Михей выругался. – Нам ноги уносить надо.

– Выйди из машины, – попросила Тамира. И – еще раз: – Пожалуйста, выйди из машины.

Наймушин вгляделся в ее бескровное лицо и покачал головой. Он вышел и помог Тамире. Девушка отошла от машины и вдруг рухнула на колени. Ее вырвало раз, другой. Со стороны казалось, она корчится в судорогах.

Перед глазами чернокожий в луже собственной крови. Сейчас Тамире кажется, это ее кровь, пролитая впервые. Она проклинает запоздалую реакцию, которая оказывается еще и бурной. Наверное, справедливо было бы облеваться рядом с трупом…

Желудок пуст. А спазмы не проходят. Не оборачиваясь к парням лицом, она подняла руку: «Я сейчас. Я скоро. Не подходите».

К ней подошел Скоблик и подал прикуренную сигарету.

– Дерни.

Она глубоко затянулась и выпустила дым вверх, сделала движение рукой, словно разгоняла дым. Усмехнулась. Неожиданно повернулась лицом к парню.

– У меня глаза красные?

– Да. С такой рожей ты можешь сказать: «Меня зовут Тамира, и я алкоголичка».

Все попытки оперативника по имени Гуидо выйти на связь с полицией оказались тщетными. Он был ранен в руку и живот, истекал кровью, терял еще одну связь – с внешним миром.

Он держал в руках носимую радиостанцию, настроенную на высокую частоту с кодированием связи. Он прекрасно знал, что такая связь доступна лишь обладателю такой же рации. Гуидо понял свою ошибку. Когда он переключился на другой диапазон, к нему вернулись силы. Однако он не мог сказать, сколько времени он провел в беспамятстве, возможно, всего несколько мгновений. Да, решил он, наверное, так и есть. Он не представлял, что провалялся на полу без сознания больше четверти часа.

Его голос стал тверд, когда ему ответили…

Группа антитеррора. Он улыбнулся потрескавшимися губами. Совсем неплохо, черт возьми. Его голова упала на руки, и он снова лишился чувств.