Мужик трясущимися руками взял деньги и поблагодарил сторожа, несмело добавив в конце:
– Дай Бог тебе здоровья.
Федор снисходительно махнул рукой, отпуская того.
– Дай тебе, – напутствовал он мужика.
Только тот скрылся из поля зрения, как мимо окна проплыла дородная фигура старосты. Сторож сорвался с места.
– Алексей, – громко позвал он, появляясь в дверях сторожки. – Зайди, показать надо кое-что.
Вздохнув, староста взошел на порог. Остановившись и не прикрыв за собой дверь, он мотнул головой:
– Чего?
– Да вот. – Федор развернул газету и, как прежний хозяин иконы, прислонил ее к своей груди.
Староста вытер влажные ладони о живот и сощурился, приценяясь. Солнце уже проникло через оконце, в воздухе заискрились ровные сектора пыли.
– Сто, – наконец сказал староста.
Для Федора цена была подходящая, и все-таки он рискнул поторговаться.
– Креста на тебе нет.
Староста, не ответил, развернулся. Федор поспешил исправить положение дел:
– Ладно, согласен.
– Девяносто, – улыбнулся староста, снова поворачиваясь к сторожу.
Федор открыл было рот, но только махнул рукой.
– Годится.
Староста полез в карман и отсчитал девять купюр. Беря икону под мышку, он подмигнул Федору и проворно вышел в церковный двор.
Не прошло и часа, как карман старосты Алексея отяжелел ровно на сто тысяч. Словно находясь не в храме, а у ворот концлагеря, он довольно произнес:
ebooksa