— Говорите, — раздалось несколько ободряющих голосов.
— Вы с удивлением смотрите на эту баночку, — Шалманов приподнял её и снова поставил на стол. — Попытаюсь объяснить, почему я её захватил с собой. Мне хотелось чтобы вы видели тех, кто вместо людей заселит землю, если человечество ввергнет мир в ядерную катастрофу… А это может случиться, если в России верх возьмут террористы…
Журналисты заволновались. И опять генерал успокоил их.
— Спокойно, господа. Я не угрожаю. Просто напоминаю тем из вас, кто в свои газеты и на телевидение передает репортажи, поддерживающие бандитов Басаева и Хаттаба, что Россия великая ядерная держава. Термоядерный джинн у нас до сих пор заперт в надежной бутылке. Но к этому сосуду во всем мире давно тянутся руки разного рода фанатиков. Я редко смотрю кинобоевики. Вы их видели больше меня. Тогда постарайтесь вспомнить, сколько в США вышло фильмов о том, как террористы пытаются завладеть ракетно-ядерным оружием. К чему может привести один только атомный взрыв вы хорошо представляете сами. А сегодня атомное оружие есть не только у России и США. Им обладают Англия и Франция, Китай, Индия, Пакистан. Судьба мира сегодня решается здесь, у подножия Кавказских гор. Нравится это вам или нет, посмотрите на тех, кто может заселить землю вместо нас с вами. Поэтому, господа, чтобы вы ни писали и не говорили, мы доведем свое дело до конца и никому не позволим помочь террористам спастись.
С места поднялся и задал вопрос Джек Батлер корреспондент Би-би-си, который в своих сообщениях обязательно находил возможность подковырнуть Шалманова в надежде, что когда-то все же выведет генерала из равновесия. Но тот или не знал о предназначенных ему уколах, либо просто не замечал их. Подобное безразличие к их стараниям кого-то задеть заставляет журналистов с ещё большей силой исходить желчью.
— Скажите, генерал, вы были участником чеченской войны номер один?
— Так точно.
— Видите ли вы разницу между прошлой войной и настоящей?
— Да, вижу. Первая была начата по преступному умыслу российских властей. В её ходе была выкована вооруженная сила сепаратистов, с которой нам пришлось столкнуться сейчас. Вторая война вынужденная мера, поскольку речь идет об утверждении мира на Северном Кавказе.
— Насколько я понял, вы назвали войну 95-96 годов в Чечне преступной. Я так вас понял?
— Да, вы поняли так.
— Но за преступления в нормальном демократическом обществе виновные должны нести наказание…
— Согласен с вами.
— Значит ли это, что кто-то может быть привлечен к ответственности?
— Думаю, да. Если произойдет демократическая смена власти в стране, суд над организаторами и вдохновителями первой войны возможен. Наше общество само его потребует.
— Вы имеете в виду наказание бывшего министра обороны Павла Грачева?
— И его тоже.
— Разве история России знает такие прецеденты?
— Да, знает. За поражение в русско-японской войне судили генерала Куропаткина.
В беседу снова вмешался стриженный под ежик господин Хофман.
ebooksa