Позже, когда выручая своего министра другой генерал из грачевского птичника подписал в Хасавюрте капитуляцию и остановил войну, Грачева не отдали под суд, а пустить себе пулю в лоб у него не хватило смелости.
Шалманову, вояке, который тащил на плечах груз двух кровавых авантюр — афганской и первой чеченской — было неприятно видеть Мохнача, но не принять явившегося к нему командира дивизии он не мог.
— Генерал, — голос Шалманова прозвучал совсем по другому, чем на встрече с журналистами. Там в нем не угадывался металл командирской воли. Здесь он звенел в каждом слове. — Чем обязан вашему появлению?
Мохнач ел глазами начальство, и весь его вид выражал скрытую неприязнь и в то же время подчеркнутую готовность по первому приказу броситься его исполнять.
— Прибыл лично доложить о том, что вверенные мне части заняли назначенный район.
Шалманов приподнял на уровень груди левую руку и взглянул на часы.
— Где же им быть еще? Вас встретили мои офицеры в Моздоке?
— Так точно, — Мохнач все ещё изучал уверенность.
— Вы получили карты с указанием маршрутов выхода на позиции, зоны ответственности и разгранлинии?
— Так точно, — в ответе чувствовалось недоумение. Зачем спрашивать о том, что указания получены, если он докладывает об их исполнении.
— Вы лично проехали по всему участку? Побывали на позициях?
— В основном.
— Район Годобери на левом фланге тоже посетили?
— Нет. Принял решение сперва доложить вам, потом поеду на левый фланг.
— О чем собирались мне доложить? — Шалманов сдерживал раздражение, но оно так и прорывалось из него наружу. — О том, что у вас там пропало пятеро солдат?
Мохнач ошеломленно посмотрел на командующего. В глазах его туманилась отрешенность, с какой смотрит на мир боксер, схлопотавший нокаутирующий удар.
— Докладывайте, я слушаю. Что там у вас произошло?
— Товарищ командующий, когда я уезжал из штаба к вам, все было в порядке… Поеду сейчас же и во всем разберусь. Лично.
— Спасибо, сделайте одолжение, — Шалманов почтительно склонил голову. — Здесь все вам заранее благодарны.
Понимая, что визит не состоялся, Мохнач с удрученным видом приложил ладонь к фуражке.